"Елена Кассирова. Пирожок с человечиной " - читать интересную книгу автора

- Не пойму, как тут жить постоянно, - все же сказала Катя, когда они
выходили. - Повеситься с тоски. Сплошной коридор.
- А что, - сказал Костя, оглядывая коридорный туннель, - в Америке
полно таких же. Нормально.
На площадке у лифтов приванивало, но не очень. Перешибал запах хлорки.
Расстаралась уборщица-халтурщица или сами жильцы. Сыпанули, а смыть
поленились.
Выше, на лестнице на чердак, решетка была закрыта, посередке большой
старый замок.
На ступеньках под решеткой во тьме спал бомж, уютно наложив ступню на
ступню. Обмотки вроде портянок и опорки - рядом.


4
СОРОСОСОСЫ И ПРОЧИЕ СВЕЖИЕ СИЛЫ

Костя переехал в "свежую" Катину квартиру 1 сентября и угодил,
действительно, в свежесть. Радостные дети несли цветы. Митино нежно дышало
детской слюной, фруктовой шипучкой с киндер-шоколадками и еще флоксами,
страстно любимыми Костей как воспоминание о детстве, когда живы были папа с
мамой.
Обедать приехал Катин брат, пятиклассник Жэка. С сестру ростом, с
хорошеньким точеным, как у Кати, личиком, но без Катиного голодного блеска
в глазах. Щеки у Жэки - кровь с молоком. Нагулял на эскимо и чипсах.
Жэка тоже смотрел довольно. Он обожал сидеть не дома.
Ради уюта Катя потрудилась изо всех сил. Помыла заляпанные жиром плиту
и посуду. Приготовила куриные окорочка. Костя открыл маленькую бутылочку
"Мондоро Асти", разлил роскошную шипучку всем поровну.
Жэка бредил зарабатывать, чтобы тоже снимать фатёру. Вынул зеленую
бумажку, помахал. Денежки, мол, уже есть.
- Может, и девочки есть? - буркнула Катя.
- Где денежки, там всё, - сказал акселерат.
Еле уговорили его ехать домой. Костя обещал отвезти до автобуса на
"Субару", хотя остановка 777-го была рядом.
Прошли первые цветочные сентябрьские дни. В доме стало тише, и совсем
тихо на последнем этаже.
Увядающая осень летела. Листва редела, света становилось все больше, и
светлое Митино казалось полюсом темному царству центра.
Касаткин осматривался.
Костя оказался прав. Народ тут именно жил. В Доме на набережной сосали
госбюджет, а в Митино питали его. Но после дефолта все стали ловчей.
Работали кто законно, кто нет, кто и так и этак, или вроде бы так, а на
деле - этак, или - этак, а на деле - так. Делали что могли и зарабатывали
как умели. Шустрый доморощенный бизнес двигал экономику. Заработок укрывали
от налоговиков и считались нищими. Но в митинских магазинах салями,
мортадела и брауншвейгская колбаса шли хорошо.
Костины соседи были типичными митинцами.
Матрена Степановна, первая дверь у входа, пекла свою выпечку, кормила
всю округу. Котлетная фабрика в ближнем Пинякино производила меньше и хуже.
Вдобавок Матрена прикармливала в уголке на площадке собак и местных бродяг.