"Владимир Леонидович Кашин. По ту сторону добра (Роман "Справедливость - мое ремесло" #5) " - читать интересную книгу автора

быстро наполнила высокой белой пеной принесенные кружки.
Коваль тоже подошел к стойке. Очереди за пивом не было, несмотря на
жаркий день. Подумал, что это из-за отдаленности пивнушки от станции метро
и магистральных дорог. Вот и он заглянул сюда по пути на дачу Залищука.
Посещали ее, очевидно, постоянные клиенты, жители ближайших одноэтажных
домиков и дачники с Русановских садов. "Через год-два, когда на
Левобережье развернется строительство, к этой пивнушке, если ее не снесут,
не протолкнешься..."
Шаркая по неровному цементному полу разношенными сандалиями, мужчина
в темно-зеленой рубашке отнес на столик сначала две кружки, потом вернулся
за третьей.
- Кружку пива, - сказал Коваль, доставая деньги. Он ощущал только
жажду. В пивной смешались затхлые запахи вина, пива, вареного мяса и еще
чего-то неопределенного, присущего столовым и буфетам. Неожиданно для
самого себя добавил: - И две сардельки.
Подумал, что мог мог бы съесть и третью - такими сочными, аппетитными
они показались ему в кипящей кастрюле.
С кружкой и тарелочкой в руках он высмотрел себе место около двери,
где за столиком лениво потягивал пиво пожилой человек в белом костюме
старого покроя.
Дмитрий Иванович отпил прохладного приятного пива и кольнул сардельку
вилкой. Толстая шкурка не прокалывалась, пришлось нажать сильнее;
сарделька вдруг зашипела, потом брызнула жиром и, выпуская пар, сжалась,
словно лопнувший шарик. Коваль только покачал головой, сдирая горячую
шкурку с подозрительно разваренного мяса.
Сосед за столиком скептически улыбнулся. Его лицо, узкое и
продолговатое, как на экране неисправного телевизора, немного расплылось,
небольшой подбородок округлился, и весь он стал похожим на Мефистофеля.
- Наша Мотря специально их долго варит, чтобы больше воды набрали, -
кивнул он в сторону стойки. - Да и сами сардельки не те, что прежде...
Один крахмал.
- Дети редко пишут? - вдруг тихо спросил Коваль.
- Редко, - растерялся мужчина. - Особенно Оксана. А вы откуда знаете
о моих детях, что они редко пишут? Разве мы где-то знакомились?
- Я вашего соседа знал. Залищука.
- Борис Сергеевич - не сосед. Он жил на третьей линии, а я живу на
девятой.
- Почти рядом... - махнул рукой Коваль. - Я имею в виду не только
дачи. Вы же встречались тут...
- В таком случае - конечно, - согласился мужчина. - Хороший был
человек... Говорите, знали Бориса Сергеевича?
- Не очень чтобы...
- А говорите "знал"! - Мужчина свысока посмотрел на Коваля. -
Несчастливый он был. Неудачник. Но человек честный и прямой. Ни на какие
сделки не шел. Поэтому и в жизни не везло. Вот так... - И он допил свою
кружку.
Коваль решил, что разговор стоит продолжить. Собственно, он хотел
поговорить с продавщицей местного ларька о том вечере, когда погиб
Залищук. Но ларек был закрыт на обеденный перерыв, и у Дмитрия Ивановича
было достаточно времени, чтобы выслушать этого человека. Непринужденная