"Владимир Леонидович Кашин. По ту сторону добра (Роман "Справедливость - мое ремесло" #5) " - читать интересную книгу автора

Дождь понемногу утихал. И так же разом, в какую-то минуту даже
быстрее, чем налетел, он окончился, и только отдельные капли его, не
успевшие скатиться с крыши и сорваться с листвы, падали на асфальт в
тишине, особенно остро ощутимой после размеренного шума.
Однако Коваль уже полностью окунулся в работу, забыл о дожде, о
давнем конфликте с Тищенко, и ничто его больше не интересовало, кроме
Залищука, отравления и возможных версий.
Оперативное совещание продолжалось.
Когда все было обсуждено, был составлен оперативный план и каждый
участник группы получил задание, Тищенко поднялся, сложил свою папку и,
обращаясь к Ковалю, подчеркнуто любезно произнес:
- Мы сейчас вместе, Дмитрий Иванович, должны решать общую задачу. У
вас есть десять дней на розыск и дознание. Пока первое слово принадлежит
вам, вашему опыту...
После того как следователь, попрощавшись, вышел из кабинета, ушли и
эксперты. Коваль еще долго сидел в задумчивости. Лейтенант Струць не
вставал, боясь прервать мысли подполковника, и ждал от него заданий.


3

Городская комната Таисии Притыки была маленькая и настолько
заставленная, что Коваль невольно остановился на пороге. С удивлением
подумал, что высокой, крупной Таисии Григорьевне тут непросто хозяйничать.
И как только они вдвоем с Залищуком здесь умещались?.. Наверное, поэтому
до самых заморозков и оставались на даче...
Коваль глянул на стену, где над тахтой была наклеена театральная
афиша и висел портрет Марии Заньковецкой под красочным рушником.
Единственное окошко, вышитые крестиком красивые петушки на занавесках,
смятые подушки и в спешке небрежно накрытая одеялом постель, на которой
хозяйка явно только что лежала. Да и двери в квартиру открыла соседка.
Таисия Григорьевна вышла в коридор, на ходу поправляя взлохмаченные
волосы, когда Дмитрий Иванович уже направлялся к ее комнатке.
О теперешней жизни вдовы говорили пустые бутылки из-под дешевого
портвейна, сгрудившиеся под окном возле отопительного радиатора.
Наибольшее впечатление произвело огромное зеркало напротив тахты. Оно
было вмонтировано в стенку так, что, казалось, само служило прозрачной
стеною, делало комнатку светлее, просторнее и словно наполняло ее
воздухом. Дмитрий Иванович подумал, что экзальтированный человек мог днем
поверять ему свои надежды, а в сумерках видеть в нем тени, казалось, уже
осуществленных мечтаний. Остро пахло валерьянкой, пролитым вином и
какими-то неизвестными травами.
Коваль представился и осторожно втиснулся в старенькое кресло в углу,
которое, когда он сел, казалось, готово было развалиться.
Таисия Григорьевна - высокая, со следами былой красоты женщина, с
опухшим от слез лицом - опустилась на тахту. Голубые глаза ее были
полуприкрыты покрасневшими веками, густо покрашенные губы выглядели
налепленными. Толстая, впопыхах закрученная коса сидела гнездом на
макушке, выбиваясь из-под черной кружевной наколки.
Разговаривать с Ковалем Таисия Григорьевна не желала. Безразличная ко