"Ив.Касаткин. Тюли-люли (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

---------------

И вот - смололо...
Размышляя о Никите, Силашка раздумчиво поковыривает в носу и жалеет,
что дед так и не сделал ему меленку, чтоб на ветру вертелась и пестиками
стучала, как у Моськи.
В избе уже вечереет. Силашка смотрит с полатей вниз, и на синеве
окошка с серебряными лапами изморози будто впервые видит мамкины и будто
не мамкины плечи и спину. Она отвернулась к окошку, локтями на подокон-
ник, и спина у ней узкая-преузкая, а плечи к голове подвело и дрожат.
Совсем не мамкины плечи, и голос, которым плачет, не ее голос, - круглая
мамка вдруг усохла, сделалась как есть старушка.
Бабка размотала свой большой плат шмелиного цвета - и голова у ней
сделалась совсем маленькая. Сидит, будто сейчас из бани пришла, откину-
лась спиной к стене, руки по лавке разбросила. Лицо у ней, как бересто
на жару, морщится, - она плачет, а голоса нет, и слез нет. Отец припер
стену плечом, сбычился, молчит, только шапку в руках мнет: скрутит ее
жгутом и опять раскрутит...
Люди понурились, вздыхают, смотрят в пол, будто Никита на полу лежит,
и на все лады мягко обкладывают его тихими словами:
- Ой, Микитушка-а...
- Жаль таких-то.
- Коли не жаль...
- Пронзитель был на всякое дело.
- Поискать...
- Горе-то, а?
- И не говори...
Силашке жаль тоже, но не Никиту, а мать и бабку - шибко плачут. Ники-
ту не жаль: его не видно. Он какой-то давний и всегдашний, как скрипучий
журавель на колодце, или как та ржавленая песня, которую он уносил в по-
ле, да и там никогда не мог допеть. И еще неизвестно, - он такой,
дед-то: возьмет да и смастерит меленку. Ведь обещал и даже пальцами по-
казывал, как будут плясать пестики.
И вдруг вспомнил: у деда в голове, в бороде и усах всегда мука была.
И рубаха была мучная и кафтан мучной. Мука явно выступала из него. Не
погодился ли он на муку?.. вот и смололи. Силашка стал думать о мельни-
це: что она и как? Неизвестно. Может, ступа большая с пестом, а может
вроде колокольни.
Поглядеть бы.
- Мам, а мам! - кричит он, свешиваясь вниз головой, - где мельница?
- В городу, рожоный, в городу...
- Как колокольня?
Не слышат. Им только бы горевать!
Никанорко, который с придурью, знает, пожалуй: с котомкой ходит в го-
род за кусочками. Силашка начал заманивать его на полати. Руками и ртом
показывает, что подаст ему кусочек. Взлез тот, большой парень в вороньей
шапке и берестяных лаптях. Под носом у него мокро и всегда он улыбается,
а глаза мутные, и собачий дух от него.
- Мельница, она какая? ты видел?
Никанорко только гыкает. Утирает рукавицей нос и жует. Всегда че-