"Петер Карваш. Юморески и другие пустячки" - читать интересную книгу автора

красной от щелока, откинула слипшуюся прядь волос, нависшую на глаза.
- Этот ваш невыносимый цинизм! - воскликнула Мария, и ее стройный
силуэт возник в дверном проеме. В руках у Марии были маникюрные ножницы,
которыми она подстригала ногти на своих прекрасных, длинных ногах, покрытых
нежным пушком. - Слышать этого не могу! Наш Учитель возвращает людям дыхание
жизни и зрение, исцеляет от проказы, от падучей, от безумия, а вы хотите,
чтобы он запломбировал Лазарю зуб! Вы с ума сошли! Завтра вы вздумаете
занять у Него червонец! - Из черных миндалевидных глаз Марии сыпались
молнии.
- Во-первых, - сказала Марфа и могучим рывком выдернула из корыта
затычку, чтобы слить грязную воду, - во-первых, не разгуливай здесь
полуголая, наш Лазарчик воскрес и он как-никак мужчина, хотя и приходится
тебе братом. А во-вторых, я не понимаю, почему бы Учителю заодно не помочь
Лазарю и с этим его зубом. Насколько я Его знаю, Он бы наверняка не
обиделся. Но тебе, конечно, и в голову не пришло подсказать Ему, ты тоже
только о себе и думаешь. Хотя Он готов был выполнить любое твое желание. Он
с тебя глаз не сводил, даже соседи это заметили.
- Я не допущу, - провозгласила Мария и чуть-чуть притянула халатик к
своему жаркому телу, - чтобы о Нем говорили в таком тоне. Появись Он здесь
еще раз, я бы ни за что не стала приставать к нему с подобной чепухой,
можешь быть уверена.
- Да, я знаю, - и глазом не моргнув, сказала Марфа и потянулась за
мылом, - уж ты бы на колени упала, ноги Ему поумывала слезами и волосами
своими вытерла. И при этом поглядывала на Него, замечает ли Он, зачтется ли
это тебе. Кроме того, - Марфа не давала сестре рта раскрыть, - кроме того,
никакая это не чепуха. И в конце концов, мы же не задаром просим. А что
касается воскрешения, так мы ведь тоже в долгу не остались. Ты знаешь, почем
нынче импортные благовония и сколько за ними нужно отстоять в очереди? А ты
Ему вылила на голову целый кувшин! Да еще на глазах у десятков гостей!
- И сделаю это снова, если представится случай! - запальчиво крикнула
Мария со слезами на глазах. - Хоть сто раз сделаю! Даже если бы ради этого
пришлось целый год отказываться от ужина! - Помолчав, она вдруг
прошептала: - Ты помнишь, какой у Него был голос! Когда Он заговорил, словно
все небесные арфы зазвучали вдруг! Как вспомню об этом, я вся дрожу, словно
пальмовый лист от дуновения морского ветерка.
- Тебе, я вижу, не морской ветерок нужен, - скептически заметила Марфа,
испытующе поглядывая на сестру, - а жених. Кстати, как у тебя с соседским
Элиезером? Ну ладно, ладно. Лучше бы ты залатала бурнус нашему милому
братцу - он уже пятый день, как воскрес, а ходить ему, бедолаге, не в чем.
О чем сестры препирались дальше, Лазарь уже не слышал. Сотрясаемый
пульсирующей болью в правой верхней восьмерке, он вышел во двор, уселся в
тени масличного дерева и зарыл лицо в ладонях. Что-то у него никак не
ладилось с жизнью. Зуб совсем ошалел. Перебранки сестер действовали ему на
нервы. Из пустыни несло жаром, как из раскаленной печи. Все было невыносимо,
особенно же сама жизнь.
Вот уже пятый день Лазарь тщетно пытался выстроить свои воспоминания в
удобочитаемом порядке. Он помнил, что был очень болен, что в жару его
преследовали чудовища, похожие на медуз, и грудь сотрясалась от удушья, что
заботливая Марфа поила его горячим куриным бульоном, а нежная Мария гладила
прохладной ладонью его вспотевший лоб... Что было дальше - этого он никак не