"Петер Карваш. Юморески и другие пустячки" - читать интересную книгу автора

- За что? - Ной побледнел.
- Вообще за все. За погубленных животных, за спасенных животных, за
неудавшуюся операцию "Потоп" со всеми потрохами. Ответственность на веки
ложится на тебя.
Они помолчали.
- Он снимает меня с должности? - деловито спросил Ной.
- Хотел было. - Жена Ноева походя помешала что-то в чугунке. - Но я Его
умолила.
- То есть как? Не понимаю!
- А что тебе тут понимать? Поплакала, обняла Его колена, напомнила про
необеспеченных сынов и невесток, попросила отсрочки.
- А Он?
- Мол, оставит тебя эти оставшиеся триста пятьдесят лет до пенсии.
- Факт?
- Факт... Правда, - сказала жена Ноева, - если ты хочешь знать мою
точку зрения...
- Много разговариваешь, - сказал Ной.
Так вот получилось, что Иафет родил Гомера, Магога, Мадая, Иавана,
Фувала, Мешеха и Фираса. А Гомер опять же - Аскеназа, Рифата и Фогарма,
тогда как сыновья Иавана были Елиса, Фарсис, Киттим и Доданим. От сих
населились острова народов в землях их, каждый по языку своему, по племенам
своим, в народах своих.
И так далее - вплоть до автора этих строк.

Воскресение Лазаря

- Иисусе Христе, - причитал Лазарь из Вифании сиплым тенорком, прижимая
ладонь к распухшей щеке, - ой как зуб болит! Господи, чем я перед Тобой
провинился, за что Ты меня так караешь?
- Не хнычь, - сказала брату Марфа. - В жизни не видела таких
неблагодарных. Ты бы лучше радовался. Раз у тебя болит зуб, значит, ты
живой. А несколько дней тому назад ты в могиле лежал, и у тебя вообще ничего
не болело. И ты уже смердел, если хочешь знать. Так что давай-ка не
возникай, живешь себе - ну и радуйся.
Марфа была женщина трезвая и практичная.
- Да уж, если б меня спросили, - пискнул Лазарь, скорчив гримасу, - я
бы еще подумал...
- Не богохульствуй, - прикрикнула на него Марфа, стиравшая лифчики на
рифленой доске, которая в Иудее, Галилее и близлежащих местах считалась
последним словом технической мысли. - Не богохульствуй и не путайся у меня
под ногами на кухне, ты же видишь, у меня большая стирка.
- Так ведь болит же, - продолжал скулить Лазарь.
Марфа выпрямила свой могучий стан и, помолчав, спросила:
- Я одного не понимаю: почему ты не попросил Учителя вылечить этот твой
дурацкий зуб? Ведь для него это пара пустяков. Взял бы и уладил все одним
махом.
Растерявшись, Лазарь умолк, зато из соседней комнаты зазвучал сочный,
страстный, бархатисто-фиолетовый альт сестры Марии:
- Бога ради, перестаньте! Ведь это же ужасно!
- Что ужасно? - спросила Марфа через плечо и мокрой рукой, шершавой и