"Петер Карваш. Юморески и другие пустячки" - читать интересную книгу автора

только потому, что уже имел дело с бюрократами определенного сорта ("зная
эту гоп-компанию", выразился он, намекая на неизвестную мне организацию, о
которой я уведомил соответствующие инстанции сразу же после ухода Фр.
Кодоня) и с их сообразительностью. Прецедент, который он решил создать после
долгих и основательных размышлений, естественно, затрагивает не только
отравление живого организма ядовитым химическим веществом (интоксикацию), но
и яды и отравления в более широком смысле, и не только в области биологии,
гигиены и здравоохранения, а даже главным образом помимо этих сфер. Хотя я
не все понимал, звуки его слов и вместе с ними какое-то предчувствие
застряли у меня в почках или в нервной системе и продолжали там торчать как
гарпун небольшого калибра.
Конечно же, ваше учреждение, продолжал аргументировать Фр. Кодонь, не
теряя времени и не переводя дыхания (тут я невольно налил ему стакан воды),
сделает все, чтобы никто не посмел отравить соседских кур или, скажем, пару
не очень эстетичных ворон в парке имени Елены Мароти-Шолтесовой. В то же
время ни мы сами, ни какой-нибудь действующий закон, или постановление, или
указ никак не могут воспрепятствовать тому, что он, Фр. Кодонь, так же, как
миллионы остальных граждан, превращается в ходячий склад вредных веществ, то
есть в своего рода живой труп (надо же хоть раз процитировать классика),
пропитанный продуктами распада шин, средств для натирания паркета и
элегантных мыльниц.
Уже эта часть выступления Фр. Кодоня оставила на моей душе следы, какие
бывают после грубо сдернутого лейкопластыря, но вышеназванный даже не сбавил
темпа, причем его начали окружать испарения самодовольства, одержимости
правдой и вообще мании.
Но если бы даже наше законодательство (так продолжал Кодонь) и наша
исполнительная власть вдруг в понедельник (4. XI) в полдень эффективно
приняли меры против цементных заводов, которые осыпают пагубной цементной
пылью сады, пастбища, молочные кухни, кладовки и детские садики в радиусе
двух световых лет, а также против нефтеперегонных заводов, отравляющих
спальни молодоженов и столицы настолько, что на этих морях яда могли бы
плавать живописные плоты, - ну что ж (тут Фридрих Кодонь зациклился в своей
страсти), никто и никогда ничего не предпримет против отравления, например,
души. Хотя согласно всем прежним идеалистическим и материалистическим
мировоззрениям человеческая душа как-никак более ценный товар, чем, скажем,
ворона или даже обезьяна-капуцин. Тут посетитель спросил, согласен ли я с
этой точкой зрения.
Когда я уклончиво призвал его выражаться пояснее, посетитель указал,
что, подобно тому, как атмосфера изобилует всеми разновидностями вредных
веществ в твердом, жидком и газообразном виде, ими насыщена и определенная
часть нашей духовной пищи, хотя это и менее доказательно. Атмосфера
промышленных центров, утверждал Фр. К., - райский фимиам по сравнению с
некоторыми областями нашей духовной атмосферы, по сравнению с кой-какими
романами, фильмами, скульптурами, картинами, а о музыкальном театре легкого
жанра и говорить нечего, хотя и забывать о нем тоже нельзя. Конечно, Фридрих
Кодонь не хочет обобщать, но о некоторых произведениях этого нельзя не
сказать. Эти представления не так уж сильно отличались от моих собственных,
я готов был голосовать за них обеими руками.
Однако если (тут в голосе Кодоня зазвучал металл) - а) против
изготовителя непригодных штопоров, поставщика несвежих сардин или