"Франсис Корсак. Робинзоны космоса" - читать интересную книгу автора

- Черт!.. Я совсем потерял вес! Я тоже поднялся и, несмотря на все
предосторожности, врезался головой прямо в стену.
- Хорошенькое дело!
Удивленные возгласы раздавались со всех сторон. Несколько минут мы
носились по гостиной, как пылинки, подхваченные ветром. Все оказались во
власти странного и тоскливого чувства какой-то внутренней пустоты. У меня
кружилась голова. Трудно было понять, где теперь верх, где низ. Цепляясь
за мебель, я кое-как добрался до окна. Мне показалось, что я сошел с ума:
звезды отплясывали бешеную сарабанду, как пляшут их отражения в черной
воде. Они мерцали, разгорались, угасали и снова вспыхивали, резко
перемещаясь с места на место.
- Смотрите! - крикнул я.
- Конец света, - простонал Массакр.
- Похоже на то, - прошептал Мишель, судорожно цепляясь за мое плечо.
От звездной пляски рябило в глазах; я перевел взгляд ниже и снова
вскрикнул:
- Смотрите!
Вершины гор слева от нас исчезали одна за другой, срезанные ровнее,
чем головки сыра ножом. И это надвигалось на нас!
- Сестра! - хрипло вскрикнул Мишель и бросился к двери.
Я видел, как он мчался по дорожке к обсерватории нелепыми длинными
скачками метров по десять каждый. Ни о чем не думая, не испытывая ничего,
даже страха, я машинально отмечал все происходящее.
Казалось, сверху наискосок падало огромное незримое лезвие, выше
которого все исчезало. Наверное, это продолжалось секунд двадцать. Я
слышал вокруг приглушенные возгласы гостей. Я видел, как Мишель ворвался в
обсерваторию. И вдруг она тоже исчезла! Я еще успел заметить, как в
нескольких сотнях метров ниже гора разверзлась, обнажая все свои
геологические пласты, озаренные мертвенным светом иного мира. И в
следующее мгновение катастрофа обрушилась на нас...
Дом задрожал. Я вцепился в стол, и тут окно вылетело, словно
вышибленное изнутри гигантским коленом. Чудовищный вихрь вышвырнул меня
вместе с остальными наружу, и мы покатились вниз по склону, цепляясь за
кусты и камни, ослепленные, оглушенные, задыхающиеся.
Все кончилось через несколько секунд. Я опомнился метрах в пятистах
от дома, среди обломков дерева и осколков стекла и черепицы. Обсерватория
снова появилась, и, по-видимому, в полной сохранности. Было сумрачно;
странный красноватый свет лился сверху. Я поднял глаза и увидел солнце,
маленькое, медно-красное, далекое. В ушах у меня гудело, левое колено
вспухло, глаза застилало пеленой. Воздух казался пропитанным неприятным
чужим запахом.
Первая моя мысль была о брате. Он лежал на спине в нескольких метрах
от меня. Я бросился к нему, с удивлением ощущая, что снова обрел вес.
Глаза Поля были закрыты, из правой икры, глубоко разрезанной осколком
стекла, лилась кровь. Пока я перетягивал ему ногу жгутом, свернутым из
носового платка, брат пришел в себя.
- Мы еще живы?
- Да, ты ранен, но не опасно. Я сейчас посмотрю, что с остальными.
Вандаль уже поднимался, Массакр вообще отделался подбитым глазом. Он
подошел к Полю, осмотрел его.