"Владимир Карпов. Двое в песках " - читать интересную книгу автора

Он уже замахнулся, чтобы ударить Панаева по лицу, когда тот спокойно
сказал:
- Вода цела.
Кулак замер в воздухе.
- Где она? - Яновский схватил Панаева за гимнастерку на груди и
тряхнул: - Где?
"Да, он выйдет из песков, а я не дотяну", - грустно подумал Панаев,
завидуя силе Яновского.
- Дай воду. Теперь я буду носить! - прохрипел Игорь.
Василий даже попытался улыбнуться.
- Отдай, - еще раз потребовал Яновский.
Вдруг Панаев решительно сел. Уверенным движением отвел руки Яновского.
Тот стоял перед ним на коленях, а Панаев сидел, вытянув руки за спиной, как
подпорки. Глядя Игорю прямо в глаза, сказал:
- Запомни одно. Без меня ты из песков не выйдешь. Силы в тебе много, но
духом ты слабенек. Нам друг без друга отсюда не выбраться. Запомни! А теперь
пора идти.
Василий встал. Выкопал флягу из песка. Повесил на ремень, вскинул
оружие и мешок на плечо и зашагал на юг.
Пораженный, Игорь рассеянно собрал пожитки и поплелся за ним.
Черные пески
Уже на первом километре Панаев почувствовал, как ослабел, и только
теперь вспомнил, что они ничего не ели весь день. Аппетит пропал совершенно.
Пройдя еще километра три, Панаев снял вещевой мешок с плеч и достал два
квадратика пиленого сахара.
- И ты подкрепись. Не ели ведь.
- Давай.
Панаев положил кусок сахару в рот и попытался его сосать. Однако сахар
лежал во рту, как обломок кирпича, - не давал сладости. Василий вынул его
изо рта и удивленно осмотрел. Потом опять положил на язык. Кроме боли,
кусочек никакого другого ощущения во рту не вызвал.
- Не растворяется, - сказал Игорь, тоже мучаясь с сахаром. - Слюны нет.
Давай помочим.
Панаев посмотрел на Игоря - глаза у него были нормальные. Согласился:
- Давай.
Они капнули на тот и другой кусок по нескольку капель воды и, положив
сахар в рот, принялись сосать...
В эту ночь шли долго и упорно. Несколько раз останавливались
передохнуть и снова брели по мягкому, уплывающему из-под ног песку. Пустыня
словно издевалась. С наступлением ночной прохлады она возвратила людям часть
сил. Но зато на каждом шагу ставила им подножку. Замахнется человек, чтобы
сделать большой шаг, а песок под другой ногой осядет, осыплется - получится
полшага. Лезет, лезет по крутому бархану изнемогающий Панаев - и вдруг у
самого гребня песок поплыл вниз и унес его с собой с тихим шелестом, похожим
на сдавленный издевательский смешок.
На рассвете путники свалились от усталости. Прохлада еще держалась в
воздухе, можно было бы идти, но сил не осталось. Лежали на холодном песке и
дышали, как загнанные лошади - с храпом, высоко вздымая грудь.
В небе тихо разгорался бирюзовый рассвет. Небесный прозрачный купол без
единого облачка казался огромной лампой, внутри которой, словно обессилевшие