"Геннадий Карпов. Афродита Супярилярийская" - читать интересную книгу автора

Сам!.. Ы-ы-ыыыы... Что я скажу родителям Рауфа??... Рауф погиб, рыбы нет...
Что я скажу Матанат?!.. Что я скажу родителям и братьям Рауфа?! Как буду
смотреть им в глаза?!..
- Ва-а-ах! Ва-а-ах! - Алимамед сжал лицо и закачался. - Ва-а-ах!
Ва-а-ах!!
От переполнявшей сердце горечи, желания хоть на время забыться Алимамед
встал и начал бродить по площадке, вышел на другую сторону и увидел...
У берега в розово-желтой пене и мусоре колыхалось тело утопленницы с
длинными рыжими волосами.
- В-ва-аай! - тоскливо застонал Алимамед. - Только этого мне не
хватало, только это оставалось.
"Почему я такой несчастный??", - Алимамед оцепенело смотрел на
утопленницу и горестные мысли, одна горше другой, мелькали в его голове,
делая его все несчастней и несчастней.
Неожиданно труп зашевелился, и вместе с ним зашевелились редкие волосы
на голове Алимамеда. Нет, это ему показалось!..
Шевелится!!!..
Утопленница забарахталась и неуклюже приподнялась. Синяя трупная слизь
и розовая пена обильно стекали с ее бело-белого нагого тела. Ифритэ!
Ведьма!!! Ужас парализовал Алимамеда, ему показалось, что он уже умер -
сердце остановилось, руки, ноги охолодели, - отнявшись, язык не
повиновался - крик застрял в груди...

Холод... Холод вокруг... Один только холод кругом... Холод волнами
накатывающийся, холод, вынуждающий двигаться, холод отрезвляющий...
Рауф попробовал отползти, уползти, убежать от холода, от света,
обжигающего даже сквозь зажмуренные веки. Холод, свет, боль рвали уютную
пелену, опутывающего его, прорывались в затуманенный мозг...
Захотелось заплакать, позвать... Он вздохнул... Вместе с вздохом в рот
попала противная горько-соленая вода... Еще и еще... Горечь вскипела внутри
и разожгла огонь, который охватил все тело...
Рауф стоял... Он шел... Шел и радовался твердому песку под ногами,
свежему воздуху, приятно ласкающему тело, яркому свету, будившему
сознание...
Напротив что-то... Кто-то стоял. Пелена спадала с глаз и они обретали
зоркость. Кто это? Рауф неуверенно направился к незнакомому человеку. По
сознанию прошла судорога, стряхнувшая завесу, туманившую мозг - в голове
прояснилось. Пришло узнавание...

Удивительные изменения происходили с ифритэ. Жуткая синеватая слизь и
розовая пена, стекая, образовывали позади нее мокрую дорожку, а ифритэ с
каждым шагом розовела и наливалась красотой... Нет, понял Алимамед, это не
ифритэ - это хордтан (оборотень-вурдалак) направлялся к нему... О, Аллах,
спаси!!!..
О, Аллах!..
К Алимамеду шла прекрасная нагая пери с ясноликим лицом, затмевающим
солнце и луну; с округлыми полными грудями, на которые хотелось смотреть и
смотреть, не отрываясь; с узким гибким станом и тяжелыми крутыми бедрами,
которые могли свести с ума всех мужчин мира.
Сердце Алимамеда забилось вразнос, дыхание сперло. Пусть хордтан, пусть