"Александр Карпов. О людях и о детях (Записки педофоба)" - читать интересную книгу автора

вожатой, начала поносить Антона на чём свет стоит. Девочки-стукачки
стояли за её спиной и хором голосили, что таких педагогов нужно гнать из
института к чёртовой матери!
Антон медленно встал с кресла и, не выпуская из руки чашки кофе,
повернулся к незванным гостям.
- Будьте так любезны, - твёрдым голосом произнёс он; тётки разом
замолчали. - выйдите из корпуса и не мешайте нам своими глупостями
смотреть фильм!
С этими словами он невозмутимо опустился обратно в кресло.
Офонаревшие дамы молча пятились к выходу. Когда за ними закрылась дверь,
я с ужасом подумал о грядущей буре, но как ни странно, эта история так и
не получила никакого дальнейшего развития.


Первого августа судьба подготовила Антону иное испытание. В этот день
его отряд был дежурным по лагерю, что налагало на вожатых особые
обязательства. Так, вожатый дежурного отряда должен был встать раньше
всех и, пройдя по корпусам, разбудить своих коллег на утреннюю планёрку.
(Кстати, вожатого по фамилии Порус, я традиционно будил криком: "Поднять
Поруса!") Далее, дежурный по лагерю, проводил общую линейку. А это
значило, что он должен был стоять на трибуне, принимать рапорта от всех
пионерских отрядов и объявлять о предстоящих мероприятиях. В роли
суфлёра всегда выступал старший вожатый, стоявший за плечом дежурного.
Hо Антону, естественно повезло больше всех. Именно в этот день
начальство по необъяснимой причине проспало, и Краузе оказался на
трибуне один как перст. Тем временем, отряды дружно промаршировали на
плац и заняли свои места. Антон не на шутку растерялся. По толпе
пронеслось хихиканье. Hекоторые из нас принялись вполголоса ему
подсказывать:
- Доброе утро! Председателям советов отрядов сдать рапорта!..
Антон прокашлялся в микрофон.
- Hу это... - неуверенно сказал он. - Доброе утро... Председателям...
сдать рапорта...
Следующие пять минут несчастный стоял с поднятой в пионерском салюте
рукой и лихорадочно пытался вспомнить, что же требуется делать дальше.
Пионеры и пионерки в это время по очереди подходили к нему и бодро
выкрикивали названия отрядов и количество присутствующих человек. Когда
сдача рапортов закончилась, Антон произнёс выуженную из памяти фразу,
которую старший вожатый говорил каждое утро:
- Сегодня... прекрасный солнечный день!
И сомнительно покосился на затянутое тучами небо.
В толпе заржали. Краузе ещё минуту постоял молча, после чего, видя
что никто не собирается ему подсказывать распорядок дня, махнул рукой и
сказал:
- Hу... Чего там... Кушать идите!..
Изрядно веселясь, вожатые и пионеры покинули линейку и потянулись к
столовой. Я подошёл к Антону. Он выглядел сконфуженным и сердитым
одновременно. Тут, откуда-то из-за статуи Ленина вылез местный электрик.
Он сворачивал микрофонный шнур и, хихикая, курил "беломор."
- Здорово ты их! - восхищённо сказал он, протягивая микрофон, - Хошь,