"Фабио Карпи, Луиджи Малерба. Собаки Иерусалима " - читать интересную книгу автора

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Барон Никомед ди Калатрава считает, что воевать из-за какого-то гроба -
затея слишком мрачная, и потому отказывается участвовать в крестовом походе

На величественном ложе под балдахином возлежит в темном халате с тремя
подушками под головой барон Никомед ди Калатрава - крупный мужчина лет
пятидесяти с большим носом и жиденькими седеющими волосами. Его глаза
закрыты, но по тому, как он медленно отворачивается от солнечного луча,
проникающего в просторную комнату через единственное окно и бьющего ему
прямо в лицо, можно заключить, что он не спит.
Рядом с кроватью на неудобном стуле сидит домашний священник дон Бласко
и монотонно бубнит над ухом не слушающего его барона:
- Брат французского короля Гучо де Вермандуа уже переправился через
Отрантский пролив и в октябре будет у Константинополя. Герцог Готфрид
Бульонский тоже уже в пути и к Рождеству подойдет к Босфору. Отбыли принц
Тарантский, Бомон д'Альтавилла, граф Тулузский Раймон де Сен-Жиль вместе с
папским легатом Адемаром, епископом де Ле Пюи. Уехали граф Робер Фландрский,
герцог Робер Нормандский, граф Стефан де Блуа...
Никомед, не открывая глаз, зевает. Священник, перестав бубнить,
вглядывается в лицо барона и с суровым видом изрекает:
- А вы все спите.
Никомед на мгновение приоткрывает один глаз и, сразу же закрыв ею,
говорит:
- Я пытаюсь заснуть, да никак не получается.
- Вся христианская Европа так и бурлит.
Никомед открывает оба глаза и с улыбкой замечает:
- Бурление - первая стадия загнивания.
Бласко вскакивает со стула, подходит вплотную к кровати и раздраженно
восклицает:
- Мы должны освободить Гроб Господень! Вот цель нашего Крестового
похода.
- Ну и освобождайте. Но на меня можете не рассчитывать. Никому не
удастся вытащить меня из постели ради такой малости.
Священник наклоняется к самому лицу Никомеда и произносит со злобной
гримасой:
- Не богохульствуйте, барон ди Калатрава, скоро обстоятельства вынудят
вас к этому. Кредиторы отнимут все ваши владения - и этот замок, и даже эту
вашу кровать.
- Я ничуть не дорожу земными благами. На земле мы временные гости,
Бласко, разве вам это неведомо? Может, вы об этом забыли?
Священник нервно мерит шагами комнату, бормоча молитву: - Jesu divine
Magister noster, dissipa consilia impiorum, et omnium illorum qui in
pusillanimitate spiritus fallacibus suis argutiis populum tuum irretire ac
circumvenire soliuntur. Omnes nos discipulos tuos illumina gratiae tuae...
Затем, преклонив колена у изголовья кровати, продолжает: -...ne forte
corrumpamur astutia sapientum hujus saeculi, qui perniciosa sophismata sua
ubique spargunt, ut et nos in errores suos pertrahant. Concede nos fidei
lumen...