"Лазарь Викторович Карелин. Даю уроки" - читать интересную книгу автора

прикрикнув, развернул без всяких правил, промчался мимо Знаменского,
радостно чему-то скалясь.
- А деньги?! - Знаменский взмахнул трешкой.
Промчалась машина, умчалась.


13

- Куда?! - крикнула из-за стойки женщина, когда Ашир переступил порог
ее владений, а это был зал, стены которого были обшиты деревом, паркет
сверкал, а оконные стекла, которых тоже было тут в избытке, были обряжены
будто в нарядные юбки, сперва кисейные, а потом парчовые.
После зловонной пивной этот зал показался Знаменскому дворцом. И здесь
прохладно было, откуда-то шел ровный, спасительный гул кондиционеров. Вдали,
где мерцала стойка и где и стояла строгоголосая женщина, лица которой было
не различить, - там в пестрый ряд выстроились вместо привычных бутылок
конфетные коробки, трогательные мишки на Севере, ромашки российские, желтое
поле колосящейся пшеницы - Родина встала в глазах, сложившись из этих
коробок.
Но Ашир спокойно шел, пришаркивая, к стойке.
- Куда?! Куда?! - чуть поубавила голос женщина, все внимательнее
всматриваясь в Ашира, даже через стойку перегнулась. - О, аллах! Ашир
Атаевич, это вы?..
- Я, я, Роза-джан. Не узнала сперва?
- Да как же я могла вас узнать, Ашир Атаевич?! - Женщина выбежала из-за
стойки, кинулась к Аширу, руки сведя ладонями, замерла возле него. - Я
слышала, в городе говорили, но... Но я не верила, Ашир Атаевич, я и сейчас
не верю. Может быть, вам деньги нужны? Скажите только. Я кольца продам,
серьги... Все с себя сниму!..
Это была пожилая, поблекшая женщина, но еще продолжавшая воевать с
наступившей старостью: выкрасилась, став красно-рыжей, брови подведены, губы
щедро подмазаны. Но ведь жара. И весь этот грим чуть потек, а красно-медная
высокая прическа сбилась, устали старые волосы держать фасон. На пальцах
кольца, в ушах сережки, на морщинистой шее золотая цепочка, платье из
дорогих, сразу видно, хоть и явно жарковатое, не по сезону. А в черных
глазах выбелилась и старость, и усталость. И в эти старые глаза сейчас
набежали слезы. Лицо женщины, зажив сочувствием, старушечьим становилось под
молодящим ее гримом.
- Ничего такого продавать не надо, Роза-джан, - попытался улыбнуться
Ашир. - А продай-ка ты нам пару бутылочек, какой-нибудь еще закуски на
вынос, вот и все. Мой коллега заплатит, деньги у него есть. Пока. Кстати,
познакомьтесь. Это, Ростислав Юрьевич, знаменитая наша Роза-джан! Ну, что
было, то было, а сейчас она внуков воспитывает и в этом скромном
правительственном буфете работает через день. И все - копеечка в копеечку.
Столовая Совета Министров этот буфет снабжает, ей оказано высокое доверие.
Тут ведь правительственные у нас клиенты. Не смотри на меня так, Роза-джан!
А это - наш новый ашхабадец, Ростислав Юрьевич Знаменский. Ну, что было, то
было, а сейчас он с нами. Да, да, Розочка, в городе тебе все правильно
сказали... Выгнали меня с работы, отказали в доверии, знаешь ли, да, да,
говорят, что я взятки брал, да, да... Веришь?