"Лазарь Викторович Карелин. Даю уроки" - читать интересную книгу автора

- Мы-то, может, отметим, товарищ шофер, а тебе нельзя, - сказала
Лана. - Права отберут.
- Гляжу, полюбила ты меня, Ланочка, бережешь меня. Учти, я самого
Захара Васильевича Чижова вожу. Мы - МИД. Нас не обнюхивают.
- А вот перед богом все равны, - сказал Дим Димыч. Он подошел к
Знаменскому, глянул, куда тот глядел. - "А горы..." - повторил толстовские
слова. - Да, Ростислав Юрьевич, а перед вечностью все равны...


8

Отмечать переезд Знаменского из гостиницы в дом к Дим Димычу не стали.
Уж больно перепад был велик. Из "люкса" во "времянку". И все это
почувствовали, даже Алексей почувствовал, когда тащил блистательные чемоданы
Знаменского в машину. Перепад, перепад уж больно был велик. Скатывался,
слетал человек со ступеней жизни - все это поняли. Увяла и Лана. Да ей и на
работу было пора. Захар позвал обедать, но и ему тоже сперва на работу надо
было заскочить. Условились, что завтра, с утра, Алексей заедет за
Знаменским, привезет его в "Домик Неру" - так в городе звали дом, в котором
размещался ныне республиканский МИД. Действительно, дом тот был некогда
построен в спешном порядке для Джавахарлала Неру, который должен был прожить
несколько дней в Ашхабаде. Но Неру не приехал, а дом сперва приспособили под
гостиницу Совета министров, а потом вот отдали МИДу и Республиканскому
обществу дружбы. Чижов зачем-то всю дорогу втолковывал эту историю их дома,
"Домика Неру", Знаменскому, когда возвращались с чемоданами из гостиницы к
"времянке" Дим Димыча.
- А это вот мой домик, - сказал Знаменский. - Каждому свое...
Алексей выгрузил чемоданы, хотел было занести их в дом, но Знаменский
удержал его:
- Сам, вам надо на работу спешить.
Лана торопливо чмокнула Знаменского в щеку, шепнула, будто одаривая:
- Разыщите меня!
Провожающие сели в машину, Чижов, добро кивая, замахал своей большой
ладонью, Алексей, подражая, улыбнулся, перехватив улыбку Знаменского, а тот
все улыбался, улыбался им, уже и машина покатила, свернула за угол, а он все
улыбался.
- Вам подсобить? - Неведомо откуда взявшийся, перед Знаменским стоял
худой, от рождения в смуглоту прокаленный солнцем мужчина, высокий,
сутуловатый, с широкими сухими плечами. Рубаха навыпуск западала в
углубление живота. Он был худ неимоверно, одни кости да смуглая, в черноту,
кожа. Но руки были сильные, ухватистые, не чахлая, а спортивная худоба
ощущалась в этом человеке.
- Ашир Атаев, - представился он. - Друг Дим Димыча. - Он подхватил
тяжеленные чемоданы, легко понес к дому. Пока говорил, представлялся,
водочный дух ударял в лицо Знаменскому. Этот Ашир Атаев довольно изрядно
где-то хватил. Он сразу и показался Знаменскому забулдыгой. Одет был уж
очень пренебрежительным образом, рубаха навыпуск и расстегнутая до пупа,
штаны коротковатые и пузырями, сандалеты на босу ногу разбиты и с въевшейся
в них пылью.
А в дверях стоял Дим Димыч. В маечке застиранной, тоже штанах пузырями,