"Лазарь Викторович Карелин. Даю уроки" - читать интересную книгу автора

дружки тянули в разные стороны. Но жилось легко, празднично даже, и он не
научился вырывать руку. До поры до времени так жилось. А вот теперь...
- Куда же все-таки теперь-то тебя за ручку привели? - спросила она, не
умея быть милосердной, так изныла душа, глядя на него.
- Он будет у нас референтом, - сказал Захар. - Точнее, переводчиком. И
у нас и в республиканском ССОДе, благо наши конторы в одном здании. Нам и им
давно нужен был квалифицированный переводчик и именно мужчина, а не дамочки
эти, чик-чирикающие. Восток все-таки сюда тяготеет, Азия здесь. Иной
иностранец просто понять не может, как это в его номер входит женщина, а
потом по стране с ним мотается. Он начинает, так сказать, вибрировать.
- Объяснил. Смотря какая женщина. У меня бы не повибрировал.
- Но не бить же всех наших гостей по щекам.
- Словом, как я поняла, слуга двух господ?
- А что тут плохого? - Захар весело подмигнул приунывшему другу. - Ты
смотрел, Ростик, по телеку пьесу Карло Гольдони "Слуга двух господ"?
- Мы еще в Москве с Леной эту пьесу вспомнили. - Знаменский ссутулился,
отвечал не поднимая головы. - Да, да... А все-таки доконало меня это виски.
Прав ты был, нельзя пить в такую жару.
- Сейчас отвезу тебя в гостиницу. А хочешь, укладывайся прямо здесь, в
саду. Через минуту будет тебе раскладушка. Такой перепад температур, тут и
без виски притомишься.
- Нет, нет, я в гостиницу, там, кажется, неплохо. - Знаменский
поднялся, развел плечи.
- Представляешь, - глянул на жену Захар, - едва администраторша его
увидела, как тут же предоставила "люкс".
- Представляю. А ты как думал? Ведь это же Ростислав Знаменский!
Слова - что слова? - важен голос. У женщин всего важнее голос, каким
они произносят свои слова, рождающие часто совсем пустенькие, скользящие
фразы. Но - голос.
- Нина, - тихонько окликнул жену Захар Чижов.
- Что - Нина? Трудно ему здесь будет, вот я о чем подумала. Зря ты его
сюда вытащил.
- Но здесь мы, его друзья. А где-то же надо ему работать.
- Трудно, трудно ему здесь будет, - сказала Нина, упрямясь и как-то
вдруг постарев; вокруг губ, оказывается, у нее множество угнездилось
морщинок.
Знаменский слушал своих друзей, мужа и жену, молчал. Он в звук
отлетевший Нининого голоса все вслушивался, не умея понять, отчего такая
тоска на него навалилась, еще безысходнее, еще беспросветнее. Он вслушивался
и в эти постанывающие звуки, идущие из глубины сада, из самой земли.
Тоскливые звуки.
- Поехали, Захар, - сказал он. - А то и сам доберусь, отвыкать надо от
машины.
- Зачем же, пригони сюда свою, - сказала Нина.
- Не подойдет, пожалуй. У меня "мерседес".
- Да, пожалуй, не подойдет. И "люкс" тоже. Я подыщу тебе комнату на
частной квартире. Поручаешь?
- С окном в сад?
- И даже на горы.
- Согласен, Ниночка.