"Лазарь Викторович Карелин. Змеелов" - читать интересную книгу автора

тебя спокоен, за неделю-другую войдешь в курс. Счастливо! Вот телефончик
мой. - Колобок порылся в нагрудном кармане и извлек оттуда визитную
карточку. - Позвонишь, когда примешь решение.
- Он уже принял, - сказала Вера. - В конце концов не место красит
человека...
- У тебя визитная карточка? - изумился Павел. - Ну, Колобок!
- Для подавляющего большинства я Борис Дмитриевич, - построжав, сказал
Миронов. - Звони, я тут до вечера.


8

Улочки здесь разбегались по склонам холма, здесь высоко гляделось,
хорошо открывалась Москва. Было время, Павел часто бывал тут, вот по этой
тополиной улице проходил вон к тому, из красного кирпича, трехэтажному дому,
где жила очень славная женщина. Там ли все еще живет? А вдруг придет к нему
за арбузом, узнает, всплеснет руками: "Ты?! Не может быть?!" Она всегда так
всплескивала руками, когда он появлялся. Телефона у нее не было, появлялся
он внезапно, без уговора, чаще всего уже вечером, частенько пьяноватый. Она
была рада ему, всплескивала руками: "Ты?! Не может быть?!"
Старые тополя, меньше их стало, но все же стерегли еще улицу, тишину в
ней. Не думал, не гадал, что окажется здесь в качестве продавца во фруктовой
палатке. Вон он, павильон этот, из пластмассы и стекла сооружение, сменившее
фанерную маленькую палатку, в которой и раньше продавались фрукты и овощи,
где, вспомнилось, купил он однажды килограмм очень вкусных, черных,
сочащихся слив. Он вспомнил, как она ела эти сливы, сок стекал у нее по
подбородку, оранжевые капельки ползли по шее. Они стояли вон у того окна, и
он целовал ее, пахнущую сливой. Дом капитально отремонтировали, в окнах были
новые рамы, современные, откровенные, без купеческого ужима. Когда так
переделывают лик дома, жильцов куда-нибудь да переселяют. И теперь нет этой
женщины здесь, и хорошо, что нет. Наверное, давно замужем, нарожала детей.
Давно это было, а все вспомнилось, даже сливы вспомнились, их вкус на губах.
Сколько же он понаделал ошибок в жизни! Надо было остаться в этом кирпичном,
надежном доме, в этой тополиной мирной тишине, он мог тогда остаться, и
тогда бы по-другому сложилась его судьба. Пойдешь направо - коня потеряешь,
пойдешь налево...
Сейчас он шел, ведомый, как на поводке, вслед за бедрастой, стройной
женщиной, которая все время демонстрировала ему себя, плела, плела паутинку,
хорошо зная эту науку.
- Вы о чем все думаете? - спросила Вера. - Не пугайтесь, тут славное
местечко. Тишина, и люди кроткие. Тут совсем еще уцелелая Москва.
- Вы не здесь ли где-нибудь живете?
- Здесь. Недавно выменялась. Вот в этом красном доме и живу.
- Господи! - вырвалось у Павла.
- А вы не пугайтесь, там внутри хорошо. Дом после капиталки. Я жила в
семье мужа, ну, разменялись. Здесь у меня вполне отличная однокомнатная
квартира. Не престижный район? Это как сказать, как поглядеть. Вон они у
меня где, эти престижи. - Вера попилила ребром ладони по горлу. Взметнулись
ее золотые цепочки, головка змейки легла на плечо. Павел скинул к себе на
ладонь эту головку, всмотрелся.