"Михаил Дмитриевич Каратеев. Богатыри проснулись ("Русь и орда") " - читать интересную книгу автора

Московская летопись
Вскоре после полудня к Фроловым воротам кремля подъехали два татарина и
именем великого хана Тохтамыша потребовали сдачи города, всем, кто в нем
находится, обещая в этом случае пощаду.
На стене, у ворот, в тот миг не было никого из старшин. Тут стояла
сотня ремесленников из подмосковной Гончарной слободы да несколько монахов и
горожан, вооруженных кто чем горазд. Потолковав между собою, они решили
звать князя Остея, чтобы он говорил с татарами. Но едва один из гончаров
отправился на поиски князя, как сюда подошел десятский Игнашка Постник, из
Дмитровской сотни, стоявшей рядом. Узнав, что тут происходит, он, долго не
раздумывая, решил дело по-своему.
- Князь тут вовсе не надобен, - заявил он, проталкиваясь к бойнице. -
Ежели он, к примеру, велит отворить ворота поганым, нешто мы его послухаем?
Да я его за такое своими руками со стены сопхну! А коли так, то у нас с
ханскими послами можен токмо такой разговор...
В средневековой Москве все городское и слободское население делилось, в
административном отношении, на сотни, во главе которых стояли выборные
сотские и десятские. Эти сотни назывались или по роду деятельности
соответствующей слободы (например, Гончарная, Кожевенная и др.), или по
названию своей улицы, приходской церкви, ближайших городских ворот и т. п."
Отсюда сотни - Дмитровская, Мясницкая, Покровская и т. д.
С этими словами он натянул тетиву лука и пустил стрелу в одного из
посланцев Тохтамыша, ожидавших по ту сторону рва. Его примеру немедля
последовало еще несколько горожан, имевших луки. Но ордынцы, предвидевшие
возможность такого ответа и потому одетые в кольчуги, от стрел не
пострадали. Погрозив москвичам нагайками и выкрикнув несколько русских и
татарских ругательств, они повернули коней и ускакали, провожаемые свистом и
улюлюканьем осажденных.
Малое время спустя к стенам со всех сторон подступили татарские лучники
и начали бить по стоявшим наверху людям, по скважням заборала и по бойницам
башен. Со стены им отвечали дождем стрел, и в течение получаса между
осаждающими и осажденными длилась жаркая перестрелка.
Среди москвичей умелых стрелков было мало, а потому они наносили лишь
незначительный урон татарам, которые искусно закрывались щитами и все время
были в движении. Но почти ни одна татарская стрела не пропадала даром, и
вскоре все стоявшие на стенах люди вынуждены были попрятаться за укрытиями.
Тогда, под защитой лучников, из ордынских рядов во множестве выступили
вперед пешие воины, вооруженные только саблями и щитами. Они приближались
группами человек по пятьдесят и несли с собою длинные лестницы, явно
намереваясь идти на приступ.
- Все готовься отбивать поганых, - говорил князь Остей, обходя стены. -
Стрелять боле не надобно, эдак лишь себя подставите под татарские стрелы.
Жди, когда поставят лестницы и полезут наверх, а тогда вали на них каменья
да поливай смолой и кипятком! Лестницы отпихивай шестами либо, коли собьешь
с них людей, - тяни крючьями к себе, на стену!
Остей годами был еще совсем молод, и на Руси его не знали, а потому,
несмотря на свою личную храбрость и воинское умение, он особого доверия
москвичам не внушал. Из своих бояр и воевод никого на стенах не было, -
почти все они либо ушли с войском Дмитрия, либо покинули город до начала
осады, - а те немногие, что остались в Москве, видя мятежное настроение