"Михаил Дмитриевич Каратеев. Богатыри проснулись ("Русь и орда") " - читать интересную книгу автора

похожий на лешего, но миролюбивый Федяй Зернов. - Не токмо попам да боярам
Господь чудеса являет. Сподобляются того и простые люди!
- За простых людей кто говорит! Да Фомка-то ведь разбойник!
- Ну и што? Разбойник о бок с самим Христом был распят!
- Эко сказал! Нешто наш Кабычей с того стал лучше? Что хошь говори, а
не поверю я, чтобы ему было видение!
- А чего бы он стал врать-то?
- Вона, чего! Тут и дите уразумеет: выпялиться хотит перед людьми, вот
и врет!
- Он ловок, Фомка-то! За тую выдумку ему еще, гляди, и перепадет
чегось!
В этот миг из-за ближайшего куста появился и сам Фома Кабычей. Он не
шел, а шествовал, словно епископ, весь преисполненный сознанием своей
значимости. С минуту все молча глядели на него, потом кто-то засмеялся, а
Васюк сказал:
- А вот и сам преподобный угодник грядет! Здрав буди, честной отец! Так
было тебе, говоришь, видение?
- Вестимо, было, - буркнул Кабычей.
- Ан врешь!
- Ан не вру! Ты поди послухай: все войско о том гутарит!
- Стало быть, всем приспел наврать. Ты что на язык, что на ноги скор.
Коли совести нет, энти небылицы плести можно: поди узнай - было оно или не
было?
- Знать хочешь, было или не было? - озлился Фома. - Ну, слухай сюды,
жеребец меченый: идем со мною до Волынского князя!
- До Волынского князя? А на что он нам дался?
- А на то дался, что в тую самую пору он до мене подошел и конец того
видения мы с ним вместях глядели! Вот и выкуси!
- Эвон что? - протянул Васюк. - А может...
- Чего еще может? - сурово оборвал его десятник Гридя Хрулец.*- Хватит
языком-то трепать! Ежели Волынский князь к тому причастен, стало быть, прими
за истину и больше нишкни! Чай, у него голова получше твоей! -

ГЛАВА 13

Выеде же Челибей из полку татарского хоробруя, велик и страшен, подобен
есть древнему Гольяфу. Видев же то чернец Пересвет и напус-тися на него и
рече - "игумен Сергий, помози молитвою своею!" Он же паки устремися противу
ему и ударишася крепко, мало что земля под ними не проторжес^, и спадоша оба
с коней на землю и умироша, ни един же от единого не отыиде.
Вологодская летопись
Перед восходом солнца густой туман заволок Куликово поле. Покуда он не
рассеялся, битву начинать было нельзя, но к шести часам все уже стояли на
своих местах, в боевой готовности. Воины в последний раз опробовали седловку
коней, половчее приладили оружие и теперь томились ожиданием, ежась от
утренней прохлады и изредка перекидываясь словами. Многие, - особенно те,
кто еще не бывал в сражениях, - истово и часто крестились, творя про себя
молитвы. В восьмом часу заиграли трубы, и перед войском появился князь
Дмитрий. На белом коне, в сверкающих золотом доспехах и в накинутой на плечи
красной епанче, он объезжал полки, коротко напутствуя их на подвиг. Все