"Михаил Дмитриевич Каратеев. Богатыри проснулись ("Русь и орда") " - читать интересную книгу автора С минуту вокруг царило молчание. Потом чей-то голос возле Дмитрия
произнес: - Великий государь! Какая ж то будет победа, ежели татар прогоним, а ты падешь? - За Русь будем биться, не за меня! - ответил Дмитрий. - Я же, поелику от Бога получил власти, богатгтва и чести больше, нежели все иные, - перед Ним и перед землею своей наибольший должник. Ну, о том кончено, - добавил он другим голосом. - Уводите с поля людей, а завтра с зарею в поход! До Лопасни пустить наперед пеших и обозы, конница выступит днем либо двумя позже. А уж за Окою пойдем иным порядком. Великий князь уже собирался уезжать с поля, когда к нему приблизилось несколько человек, судя по одежде, купцов. Разом сняв шапки, все они поклонились в землю. - Дозволь слово молвить, великий государь, - сказал стоявший впереди других. Подлинные слова Дмитрия. - Молви, - ответил Дмитрий, придерживая коня. - Кто такие? - Сурожские гости мы, великий государь! Я - Козьма Хаврин, а со мною тут Василей Капица, Костянтин Пету-нов, Олферьев Сидор, да Тимофей Весяков, да Митрей Черный, да еще Антон Верблюзин, да братья Саларевы - Михаила и Дементий, да Иван Ших. - Сурожане! Некомата дружки? - нахмурился Дмитрий. - Не кори нас им, батюшка государь! - воскликнул Хаврин. - Какой он нам друг, разбойник проклятый! Что сраму-то за него натерпелись! Он нам лютый ворог, как и тебе! - Челом тебе бьем, княже великий: Русь и нам стала матерью, хотим за нее головы сложить! Повели принять нас в твое войско. - Добро, - сказал Дмитрий, секунду подумав. - Коли так, и Русь вас и детей ваших не забудет. В войско вас беру. За торговой надобностью ездите вы по разным странам, так вот, кто из вас жив останется, пусть расскажет там, как билися мы за родную землю! Михаила Андреевич, - обратился он к Бренку, - поставь их по разным полкам, чтобы добре всю битву увидели. Ночью великого князя разбудили: возвратился из Орды боярин Тютчев. Дмитрий пожелал его видеть тотчас и, наспех одевшись, принял своего посла. Тютчев, скакавший несколько дней почти без отдыха, был покрыт пылью и еле держался на ногах от усталости, но его почерневшее от солнца лицо излучало безмятежное спокойствие, которое сразу передалось и Дмитрию. - Слава Христу, - воскликнул он, обнимая воеводу, - жив ты, Захар Матвеич! Боялся я за тебя... Ну как? Говорил с Мамаем? - Говорил, великий государь. - Ну и что? Да ты садись, чай, притомился изрядно. Где застал орду? - За Доном, княже, чуть ниже Красивой Мечи. - А велика ли? - Велика, но не столь, как Мамай кажет. Более трехсот тысяч едва ли будет. - Ну, сказывай все, с самых начал! - Доехал я без помех, княже, и принял меня Мамай в тот же час, поначалу будто милостиво. Спросил о твоем здоровье, - все по чину, - должно, думал, что ты согласился платить ему десятину и с тем меня прислал. Но когда |
|
|