"Михаил Дмитриевич Каратеев. Богатыри проснулись ("Русь и орда") " - читать интересную книгу автора

шагах в сорока за ними, - остальные вскоре начали отставать, падая один за
другим под стрелами преследователей. Число последних тоже заметно
сокращалось: все, у кого лошади были послабее, постепенно отставали от
погони.
Пригнувшись к гриве коня, Тохтамыш несся вперед, все более опережая
остальных. Теперь это уже не было похоже на облаву: направление выбирал он,
описывая по степи широкую дугу, постепенно выводившую его на прямой путь к
Мавераннахру. Время от времени оборачиваясь, всякий раз он видел за собой
меньше преследователей, но еще быстрее уменьшалось число его собственных
нукеров. Впрочем, это его не особенно беспокоило, ибо он уже не сомневался в
том, что и он сам, и скакавший в девяти шагах за ним Карач-мурза уйдут от
погони. Однако если лошадь последнего не уступала его арабу в быстроте, -
она все же не могла состязаться с ним в выносливости и на втором часу скачки
начала заметно сдавать.
Когда солнце, в последний раз обшарив землю скользящими, розовыми
лучами, скрылось за грядою дальних холмов, Тохтамыш снова обернулся. Из
всего его отряда за ним следовал теперь один Карач-мурза, но и он отстал уже
шагов на двести. Медленно настигая его, за ним мчалось человек десять
преследователей, лошади которых оказались достаточно выносливыми, - все
остальные давно отстали от погони,
и в бескрайной степи, насколько хватал глаз, больше никого не было
видно.
"Ичана нагонят!"- с тревогою подумал Тохтамыш. Первым его побуждением
было придержать коня и разделить участь друга, ибо он не сомневался в том,
что на его месте Карач-мурза поступил бы именно так. Но в нем сейчас же
заговорил холодный рассудок: "Ведь вдвоем мы все равно не отобьемся от
десятерых, значит, я только погублю себя и его. А так он еще может уйти, -
на нем кольчуга, и стрелы ему не страшны. Ну, а если его схватят, а я
спасусь, то смогу выкупить его у Мелика..."
Успокоив себя такими рассуждениями, он продолжал мчаться дальше во весь
опор, но теперь поминутно оглядывался. Карач-мурза отставал все больше, и
двое преследователей, немного опередив других, скакали шагах в сорока за
ним, выпуская стрелу за стрелой. "Ничего, на нем хорошая кольчуга", - снова
подумал Тохтамыш и в ту же минуту увидел, что Карач-мурза покачнулся в
седле, медленно стал сползать на бок и, проскакав еще несколько шагов,
рухнул на землю.
Уверенный в том, что его все равно не догонят, Тохтамыш придержал коня.
Видя его совсем близко, вся погоня, - не обращая никакого внимания на
упавшего, - бросилась за ним, ибо тому, кто привезет его живым или мертвым,
хан Мелик обещал в награду тысячу коней. На протяжении следующих четырех или
пяти верст, идя почти за хвостом его лошади, преследователи уже мысленно
делили это богатство. Но едва на землю спустилась ночь, он снова полетел
вперед быстрее птицы и вскоре исчез во мраке.
Причиной падения Карач-мурзы была не стрела врагов, как думал Тохтамыш
и как были уверены сами стрелявшие. Правда, несколько стрел ударили ему в
спину, и одна даже застряла в бармице, но на нем был отличный, московской
работы юшман, служивший надежной защитой от стрел, которые, таким образом,
не причинили ему вреда. Но еще во время сражения он был ранен копьем в левое
плечо, чего никто из окружающих не заметил. Вначале он и сам не обратил на
эту рану внимания, - острие копья, разорвав несколько зве-