"Михаил Дмитриевич Каратеев. Богатыри проснулись ("Русь и орда") " - читать интересную книгу автора

- Что ты, Иван Васильевич! То я не в осуждение, а в шутку сказал. Бог,
вестимо, один, но апостолы и пророки. разных народов волю Его толкуют всяк
по-своему. Только кому же в том и верить, как не Сыну Его единородному,
Господу Иисусу Христу, который волю Отца Своего доподлинно знал? И тебе
эту истинную веру христианскую все одно придется принять, коли будешь ты в
русских землях
княжить. А может, и раньше того хочешь Орду оставить? Я тебе как прежде
говорил, так и ныне говорю: рад буду, коли перейдешь ты ко мне в службу, и
превыше всех своих бояр тебя поставлю.
- Спаси тебя Алл... Господь, Дмитрей Иванович, за ласку твою и за
уважение, - чуть помолчав, ответил Карач-мурза. - И рад бы служить тебе
здесь, в Москве, да ведь сам ты знаешь, как сложилась моя судьба и как в
жизни моей все переплелось... Вот ты мне друг, и за Русь у меня сердце
болит, - тут бы мне, кажись, и остаться. Но, может, ты того не ведаешь, что
хан Тохтамыш мне брат двоюродный. Мы с ним с колыбели вместе росли, мать моя
не раз кормила его своей грудью, а его мать - меня. Выросши, во многих
битвах сражались мы бок о бок, а однажды было, что, жизни своей не жалея,
спас он меня от страшной смерти. Ну, как мне его теперь оставить, покуда я
ему надобен?
- Понимаю тебя, Иван Васильевич, и не сужу, ибо вижу, что не корысть
твоими действами правит, а токмо лишь честное сердце твое. Ну что же, если
так, оставайся пока в Орде. Ты, и там находясь, Руси послужил уже немало и
еще больше того послужить можешь, коли столь близок ты к великому хану.
- Это истина, князь. Хан Тохтамыш не очень любит слушать советы, и он
упрям. Но мне он верит больше, чем другим, и я могу иногда повлиять на него.
Если Москве будет угрожать опасность или другие русские князья захотят
очернить тебя перед великим ханом, я сделаю все, чтобы помочь тебе.
- В том у меня нет сумнения, Иван Васильевич, а потому мне только и
остается молить Бога, чтобы ты всегда был в милости у хана. А бесценных
услуг твоих я никогда не забуду, как и Русь их не позабудет!
" Три дня спустя в приемной палате кремлевского дворца великий князь
Дмитрий Иванович, окруженный своими боярами и высшим духовенством,
торжественно принимал ханского посла.
На этом приеме были оглашены условия мира и основы новых отношений Руси
и Орды, тут же принятые Дмитрием.
И если усилия всей его жизни так и не привели к полному освобождению
Руси от татарского владычества, то все же зависимость от Орды была теперь
сведена к уплате незначительной дани, и в этой, уже мало ощутительной форме
она просуществовала еще сто лет.
После великого пиршества, которым завершилось соглашение, осыпанный
подарками и обласканный Дмитрием Карач-мурза отбыл в Орду, увозя с собою
дары великому хану Тохтамышу от Московского князя и государя всея Руси.
Вскоре хану была отправлена и дань. Летописи отмечают, что для того,
чтобы собрать нужные для этого пять тысяч рублей, князь Дмитрий Донской, -
казна которого была пуста после грозных событий последних лет, - взымал с
каждой русской деревни по полтине. И при этом, - как можно судить по
некоторым косвенным данным, - он собрал много больше того, что нужно было на
уплату дани. Это дает наглядное представление о количестве деревень на
Московской Руси того времени.