"Эдуард Караш. И да убоится жена..." - читать интересную книгу автора

Ширинбек не слышал, а повзрослев и не интересовался. Друзья его знали, что
тот погиб в какой-то дальней экспедиции.
Сама Мириам после развода поступила на работу на швейную фабрику им.
Володарского, быстро выдвинулась в передовики производства и, проработав
свыше двух десятилетий, оставила любимую работу только ради воспитания
внуков.
От отца Ширинбек унаследовал стройную спортивную фигуру вышесреднего
роста с гордо посаженной головой, правильные черты лица, на котором
выделялись темнокарие глаза красивого разреза, черные блестящие прямые
волосы, послушные и расческе, и пятерне. Короче, если бы Ширинбека
угораздило родиться девочкой, то эта девочка наверняка числилась бы
признанной красавицей. Но это внешне, а внутренне - чертами характера,
поступками Ширинбек с малых лет походил на деда, отца матери, знатного
нефтяника Рустама Мирзоевича Агаларова.
Дед не любил говорить о себе и вообще не отличался многословием, но
Мириам и ее брат, дядя Мирали иногда вечерами посвящали любознательного
мальчика в трудовые и боевые дела дедушки Рустама.
В середине 20-х годов, имея за плечами 6 классов Гянджинской гимназии
и, уже после установления Советской власти в Азербайджане несколько лет
рабочего стажа в мастерских паровозного депо, Рустам приехал в Баку, в
строительной бригаде участвовал в работах по засыпке Бухты Ильича под
создание морского нефтепромысла.
Иногда по вечерам, возвращаясь в общежитие, задерживался на площадках
перед громыхающими буровыми установками, засматриваясь на вращающийся ротор,
работающие насосы, поток глинистого раствора, стекающего в земляной амбар и
оттуда вновь закачиваемого в трубы. Интересовался у буровиков как, что да
почему, пока однажды мастер не предложил ему поступить в бригаду - нужен был
рабочий низшего разряда. С этого мгновения для деда и началось дело всей его
жизни. Через пару лет, поднявшись по рабочей лестнице до квалификации
бурильщика, после года ухаживания женился по-советски, через ЗАГС на
скромной районной библиотекарше Валиде, у которой он брал книги по геологии
и бурению, но постепенно по ее рекомендациям увлекся Низами и Пушкиным,
Тургеневым и Стендалем, Сабиром и Чеховым, побывал на концертах
азербайджанской и русской классической музыки. Женившись, получил комнату в
малосемейном бараке-общежитии, а после рождения Мириам - и двухкомнатную
квартиру в том же Сталинском районе, недалеко от работы. В конце 1934 года,
после убийства в Ленинграде С.М. Кирова по "кировскому призыву" вступил в
ВКП(б). Рустам помнил зажигательное выступление на их нефтепромысле Сергея
Мироновича, возглавлявшего до переезда в Питер партийную организацию
Азербайджана, и никак не мог взять в толк, зачем "такого хорошего делового
человека" надо было убивать, спорил со своей Валидой, толкующей об
"обострении классовой борьбы". К концу 30-х дед уже числился в ряду
признанных буровых мастеров республики, его бригаде было доверено одной из
первых бурить скважины с отдельного стального островка на сваях в открытом
море, и по итогам - первый орден "Трудового Красного Знамени". А в 41-м
добровольцем ушел на фронт, хотя мог воспользоваться бронью для работников
нефтяной промышленности, но уломал свое начальство не препятствовать. Войну
"от звонка до звонка" прошел в саперной роте по маршруту Смоленск -
Сталинград - Берлин, демобилизовавшись "без единой царапины" в звании
старшего сержанта с добрым десятком боевых наград на груди. На удивленное