"Сергей Кара-Мурза "Совок" вспоминает свою жизнь" - читать интересную книгу автора

захочет. Есть страны, которые вкладывают уйму денег - и ничего не
получается. И люди есть, и институты, но духа нет, все как-то вяло. В
кубинцах такой дух был, и сейчас он силен. Уже в конце 60-х годов были видны
"зародыши" блестящих работ. А главное, была цепкость. Как появляется
толковый специалист, его прямо облепляют. Я приехал из очень сильной
лаборатории, да к тому же знал язык. Множество людей приходило -
посоветоваться, посмотреть, что-то освоить. В период между сафрами - мертвый
сезон на сахарных заводах. А там лаборатории контроля, два-три
химика-техника. Я говорю: присылайте их к нам, в университет. И нам помогут,
и небольшие исследовательские проекты будут проводить, по обновлению методов
анализа. Так и стали делать. Нам было большое подспорье, а у
девушек-техников большой энтузиазм возник. Замечательно работали, и все
сделали неплохие работы - приспосабливали современные методы большой науки
для целей анализа в сахарном производстве. Дело было верное, только работай.
Все выступили на научном конгрессе. Кое-кто из них потом эмигрировал и, как
писали, очень хорошо устроился в США благодаря этому опыту.
Среди молодых кубинцев я тогда выделил бы такие категории. Те, кто
учился в элитарных западных университетах (Куба старалась посылать в разные
места). Эти осваивались на Кубе с большим трудом. Им казалось, что работать
продуктивно в таких бедных лабораториях нельзя. Даже в Национальном центре
научных исследований, который по сравнению с нашей московской лабораторией
был роскошным учреждением. Зайдешь к таким "западным" ученикам - сидят, ноги
на стол, и магнитофон свой кассетный крутят. Мол, реактивов и приборов
нужных нет. Выпускники советских вузов были в этом смысле покрепче, их
бедность не пугала, умели наладить работу. Среди тех, кто учился на Кубе,
тоже было заметное разделение.
Дети интеллигентов, казалось бы, должны были стать главной силой. Но в
них я замечал какой-то комплекс неполноценности, думаю, унаследованный от
отцов. Они как-то не верили, что на Кубе может быть сильная наука, робели.
Но зато ребята из трудовых семей, часто вечерники, стали просто чудесными
кадрами. Их не волновал статус и престиж в глазах "мировой науки". Они
видели проблему - и искали способ ее решить. С теми средствами, какие есть.
И проявляли замечательную изобретательность и способность к обучению.
Кстати, лучшим институтом Академии наук Кубы стал Институт генетики
сахарного тростника, но среди его сотрудников не было тогда ни одного с
высшим образованием. Только несколько советских генетиков-консультантов - и
молодые кубинцы из техникума.
У кубинцев была исследовательская и изобретательская жилка. Например,
они вместе с нашими специалистами сделали комбайн для рубки тростника. При
этом решили проблему, которая никому не давалась. Куст тростника такой
мощный, что вокруг корней образуется кочка. А ножи комбайна должны срезать
тростник вровень с землей, но не зарываться - они должны следовать профилю
почвы, и это было трудно. Во время международного конгресса сахарников
устроили показательную работу этого комбайна. Собралось человек пятьдесят с
киноаппаратами - из Австралии, Японии, Южной Африки - из стран, где
выращивают тростник или производят машины. Комбайн прошелся по полю - блеск!
Те, кто сам знал, каково рубить тростник мачете, был глубоко взволнованы. А
иностранцы кинулись к машине, стали совать под нее свои киноаппараты и
стрекотать ими - крутить и вертеть ими с нажатым спуском. Отснимут пленку,
перезарядят - и снова. Старались устройство режущей системы заснять. Потом,