"Сергей Кара-Мурза "Совок" вспоминает свою жизнь" - читать интересную книгу автора

некоторые авторы стараются их представить чуть ли не главным содержанием
жизни МГУ в то время, но это ерунда, круг вовлеченных в них студентов был
предельно узким.
Больше было таких, кто с озабоченным видом и оперируя неизвестными
простому студенту-химику сведениями, рассуждал об ошибках всего советского
проекта. Поминали Троцкого, Бухарина, Рыкова. Значит, где-то читали. Откуда
у них время на это было? Я слушал, но добавить мало что мог. Что же мне
было, ссылаться на Мотю и дядю Володю из деревни? Потом, почти случайно, мне
пришлось вникнуть. Надо было сдавать историю КПСС, а я ни в одном семестре
ни на одной лекции не был. Я вообще регулярно ходил только на лекции по
математике - профессор у нас был высшего класса, никакими книгами не
заменишь. Потом на органическую химию ходил - прекрасно читал А.Н.Несмеянов.
Итак, итоговый экзамен по истории КПСС, и стал я искать дома какую-нибудь
книгу, чтобы быстро все ухватить. И наткнулся в антресолях на целое
сокровище - стенограммы всех съездов и конференций, изданные в год события.
Потом, после ХХ съезда, были изданы резолюции в двух томах, но это совсем
другое. Тут - стенограммы, изданные при живой еще оппозиции, без всякого
изъятия. Я начал читать - и зачитался, больше вообще ничего к экзамену не
читал.
Главное, конечно, дискуссии о коллективизации и индустриализации. Это -
великие документы истории. Сегодня и поверить трудно, что велись у нас
дотошные, на высоком накале, сильным языком споры о самых главных выборах
пути. С обеих сторон - люди умные, знающие и сильные. За каждым выступлением
просвечивают и видение истории, и представление о России и Западе, и идеалы
человека. Прочел я все эти тома сразу, в целом. А это дает совсем другой
эффект, не то что читать по кусочкам, каждый раздел к случаю. Тут виден был
разговор, который, чувствовалось, шел в России, похоже, еще с Чаадаева. Из
всего, что я прочел, у меня сложилось устойчивое мнение, что тот вариант
развития, который был принят после всех споров в партии, был самым разумным.
Другие варианты были соблазнительными - полегче. Но на них тогда отвечали,
что не выйдет, не пролезем мы в ту узенькую дырку, что оставляла нам
история. Захлопнут ее раньше. Война это подтвердила, но тогда, в начале 30-х
годов, требовались интуиция и воля, чтобы не поддаться на соблазн.
Жаль, что в оппозиции люди тоже были сильные и упрямые. Стояли на
своем, и нам в конце 50-х годов уже было не понять, почему так упорно.
Может, и правда, существует таинственная "логика борьбы". Как разошлись
дороги, так уж не могут сойтись. Я не говорю об идеологах - Троцком и др., у
этих были расхождения идеалов, их не примирить. Но ведь и рядовые туда же.
Вообще, после ХХ съезда все размышляли о репрессиях. Теперь и говорить
об этом было можно, так что эта тема постоянно звучала, и, как вспоминаю,
каждый день нет-нет, а вспомнишь ее, крутили в уме и так, и эдак. Хороших
объяснений не было, у Хрущева тоже концы с концами не вязались, и каждый
какую-то модель себе вырабатывал. Думаю, в этот момент неявно разошлись пути
моего поколения. У многих стала зреть идея полного отрицания, в голове
складывался образ какого-то иного мира, все виделось в ином свете. Но этого
раскола тогда не заметили. Многое, наверное, зависело от самого человека. Я,
например, видел прошлое через призму настоящего и будущего. Прошлое надо
было понять, но не ломать же из-за него то, что построили и строим дальше.
Сама эта мысль казалась мне дикой. Я тут смотрел на своего дядю, Алексея
Сергеевича Кара-Мурзу. Да, пришел с Колымы без зубов - часть выбили, часть