"Сергей Кара-Мурза "Совок" вспоминает свою жизнь" - читать интересную книгу автора

Но пароход - это был особый случай. Перед этим мы пошли на ипподром, на
скачки. Интересно было посмотреть. Вдруг мать достает деньги и дает мне и
сестре. Говорит: "Можете поставить свои деньги на лошадей, поиграть на
скачках. Чтобы знать, как деньги пропадают. А можете мороженое купить".
Такую воспитательную акцию решила провести. Сестра разумно купила мороженое,
а я пошел и поставил - на 2 и 7. Так мне около кассы старик-пьянчуга
посоветовал. И я выиграл! Да еще драматически - одна лошадь не пошла, один
жокей, шедший вторым, перед финишем упал. Много денег, сумма тогда
необычная. Получил я в кассе деньги, мать велела сколько-то дать тому
старику, и мы поехали в Елатьму на пароходе, в каюте. Обратно уже в трюме,
третьим классом, но тоже хорошо.
Куда бы мы ни приезжали на отдых, везде мне поначалу казалось, что мы
селимся у каких-то дальних родственников. Сразу взрослые по вечерам у
керосиновой лампы обсуждают какие-то дела, решают проблемы. Кому-то ехать
учиться - или не ехать. Что-то им надо из Москвы прислать - кому порох и
дробь, кому учебники какие-то. Потом, постарше, я видел эту простую
механику. Приезжаем в село, мать спрашивает у лодочника или у первого
встречного, кто тут сдает комнату в избе - и идем. Не родственники, но
результат тот же самый.
Через год мы поехали уже на Волгу, дядя-художник посоветовал, очень
красивые места, 60 км от Костромы. На поезде, потом на катере, оттуда на
лодке километра три-четыре. В деревне было еще несколько семей таких
отдыхающих. Леса огромные, молоко, грибы и рыба. Ходили за грибами вместе с
деревенскими ребятами. Один из них, подросток, замечательно пел. Только
выйдем за деревню, начинает петь, голос прекрасный и слух абсолютный.
Женщины-москвички собрались, пришли к его матери и говорят, что ему надо
учиться. Они готовы были вместе деньги сложить, и жить ему можно было бы у
одной из них - надо ехать. Думали мать с сыном, думали, но так и не
решились, побоялись. Сам-то он не ценил свой голос по молодости лет.
Три года подряд мы ездили в село Фальшивый Геленджик, кто-то
посоветовал. Какая красота! Это южнее Геленджика. Назвали место так, потому
что в последнюю турецкую войну там устроили засаду турецкой эскадре, которая
ночью должна была напасть на Геленджик - зажгли много огней, как будто
город. Сейчас там курорт, а тогда никого не было, только в речке была база
торпедных катеров, а на лето приезжало в лагерь Тбилисское нахимовское
училище. Снимали мы всегда комнату в одном и том же доме на окраине, в
большом саду. Сад этот раньше принадлежал отцу нашей хозяйки, а теперь был
колхозный. Но когда собирали там черешню, сливы или груши, то несколько
деревьев у самого дома не трогали - оставляли дочери хозяина. Жили там
давние переселенцы с Украины, но было и много греков, попадались черкесы,
турки. Так смешались, что возник общий "южный" тип лица и говор.
Меня там не только море привлекало. Искупаюсь - и бегу на колхозный
двор. Там мальчишки уже запрягают лошадей, и я с ними пристроился ездовым -
лошадей любил. Возили из долины помидоры, потом сливы и т.д. Вечером
распрягали - и верхом в горы, в ночное. Иногда и купали в речке. Хозяин
дома, где мы жили, был человек бывалый, зимой подрабатывал охотой на кабанов
и коз. В войну дослужился от рядового до лейтенанта, но в Германии его снова
разжаловали в рядовые - кур они у немцев отняли, зажарили на костре и целым
взводом съели. Говорил, что некоторые не ели, про себя возмущались. На
начальство, за то, что его разжаловали, не сердился - правильно сделало,