"Дмитрий Каралис. Немного мата в холодной воде, или "осторожно: ненормативная лексика!"" - читать интересную книгу автора

меньше половины респондентов... Вспомним Достоевского: "Народ наш не
развратен, а очень даже целомудрен, несмотря на то что бесспорно самый
сквернословный народ в мире...".
Мне не доводилось встречать читателей (если они не из среды писателей),
которых приводил бы в восторг книжный мат. Ни разу не слышал и напутствий
пишущим людям: "Больше мата в ваших произведениях! Чаще кройте налево и
направо!"
По мнению некоторых лингвистов, упадка, оскудения и вырождения русского
литературного языка не происходит. Падает культура владения языком и общая
культура пишущих...
Еще недавно приходилось слышать, будто отсутствие в современном романе
пикантных мест и слов - признак провинциальности.
Но вот читаю эссе Вл. Новикова "Бедный Эрос. Неподъемная тема
современной словесности" и нахожу нечто новое, совершенно противоположное.
Разбирая "Новый сладостный стиль" Василия Аксенова, автор эссе пеняет автору
романа: "Что же касается экстремальной лексики, то странное дело: писатель,
живущий сразу в двух столицах, не заметил, что сегодня мат в авторской речи
и внутренних монологах смотрится очень провинциально и совершенно не
стильно".
Браво! Хочется пожать руку Владимиру Александровичу - не веря в
запретительные меры, он создает прецедент внутрицеховой: опомнитесь,
коллега, мат - это провинция. Я бы добавил - духа.
Схожий прецедент, связанный с приемом в Союз писателей, был создан
совсем недавно в Петербурге. Один из членов правления Союза писателей
Санкт-Петербурга демонстративно голосовал против приема в ряды писателей
молодого автора, представившего книгу с ненормативной лексикой. Мотивировка
была следующая: Союз писателей не интернетная тусовка, планка должна стоять
высоко. Случай получил огласку, был доведен до сведения приемной комиссии,
которая, кстати, перед этим долго колебалась, и абитуриент прошел с
минимальным перевесом голосов.
Показательно в этом эпизоде и другое: автор не решился читать вслух
свои матерные опусы, как не решились и члены правления снять запрет на
матерные слова во время своих заседаний.
Совсем недавно в дискуссии "Библиотека и современная литература",
прошедшей в Петербурге, мне довелось слышать жалобы библиотекарей на книжный
мат под административно-финансовым углом зрения. Книги современных авторов,
которые библиотеки закупают для своих фондов (успевая зачастую лишь
ознакомиться с пиететной аннотацией издательства), с гневом возвращаются
читателями: "На что вы тратите деньги налогоплательщиков? Это же читать
невозможно - мат-перемат!" Приходят и разгневанные родители: "Как вы могли
дать моему ребенку такую книгу! Вы сами-то ее читали?" Нет, к сожалению,
библиотекарю все прочесть невозможно. Даже пролистать каждую страницу в
поисках ненормативной лексики не удается. И что делать с этой литературой
ограниченного спроса, на которой уже поставлен штамп библиотеки? Ставить
другой штамп: "Детям до 16-ти не рекомендуется" или: "Осторожно, мат!"?
Интересно, что статьи 146-4 и 150-3 Кодекса об административных
правонарушениях и статья 18 Закона "О защите прав потребителей" полностью на
стороне покупателя, получившего в магазине или с лотка под видом
"литературно-художественного издания" полный набор похабной лексики.
Петербургский писатель и адвокат Андрей Воробьев считает, например, что