"Дмитрий Каралис. Автопортрет (извлечения из дневников 1981-1992 г.г.)" - читать интересную книгу автора

пляже. Сквозь дырявую шиферную крышу видны звезды.
Перед тем, как я ушел на склад, получился конфликт с мастером Раей,
подтверждающий выводы ученых относительно полнолуния.
Для похода на склад мне формально был нужен шлем - элемент спецодежды.
Шлема не оказалось. Я к Рае. Она говорит - возьми у ребят. На всю бригаду
один шлем - у Штирлица. (За что его так прозвали, он и сам не знает.)
Штирлиц не дает - самому холодно. Тогда, говорю, ты и иди на склад, потому
что зарабатывать менингит дураков нет. Штирлиц быстро сдернул с головы шлем
и протянул мне - бригада уже садилась за домино, и Штирлиц занял очередь.
Шлем оказался потным и засаленным - я побрезговал им. Снова пошел к Рае в
вагончик требовать положенную спецодежду. Она побелела и накричала на меня,
обозвав интеллигентом чертовым. Я задал риторический вопрос: одела бы она
чужие грязные трусы или нет? Лично я не одел бы, и шлем Штирлица не надену.
Она поставила мне ультиматум (вот она, интуиция женщин в полнолуние!):
либо я иду на склад, либо ухожу домой, и она пишет мне прогул. Глупо и
незаконно, потому что толкать песок - не наша работа. Но интуиция...
Я понегодовал для порядку и, надев свою вязаную шапочку, пошел. И в
течение целого часа матерился про себя и зло кидал лопатой этот дурацкий
песок. Обидно было сразу по нескольким причинам:
1. То, что послали меня, а не кого-то другого. Цех простаивал, и я
знал, что бригада всю ночь будет играть в домино в теплом вагончике.
2. Я понимал, что она посылает меня, потому что старые работники
послали бы ее - подальше; дело это незаконное - должно быть распоряжение по
цеху о временном переводе на другую работу, но кто его издаст, если склад
считается автоматизированным, и толкачи песка не положены.
3. То, что меня назвали интеллигентом чертовым.
4. То, что мне поставили ультиматум, и я его принял.
Но из последнего вытекало и утешительное для меня: я вовремя уступил,
не стал продолжать склоки с женщиной, тем более какой-то пигалицей, которая,
как я рассуждал, и не мастер вовсе, а табельщица. И вообще: "Нищий не может
вызвать полковника на дуэль". Придет время, и я уйду с этого комбината, а
она останется с этими Шуриками, Борьками и Штирлицами, ждать обещанной от
комбината квартиры. Этим я себя и подбадривал, целый час кидая лопатой
песок.
А потом успокоился, лег на дюны и стал смотреть на дрожащую звезду
сквозь дырявую шиферную крышу. Пытался представить, что я где-нибудь в
Комарово или Репино. Звезда просматривалась слабо - мешал парок из носа.

26 января 1982г.
Болею дома. Распухла левая коленная чашечка. "Деформированный артроз
левого коленного сустава" - нечто вроде отложения солей.
Неделю в колене щелкало, болело, а на выходные приехал домой, и оно
распухло наподобие футбольного мяча - ни присесть, ни быстро шагнуть. Утром
поковылял в поликлинику. Карточки нет, паспорта нет, есть только
аспирантское удостоверение. Прописан в другом районе. Тетка в регистратуре с
лицом артистки, которые играют вредных соседок, отказалась дать номерок к
хирургу.
- Езжайте по месту прописки или идите к зам. главного врача. Может, она
разрешит.
Перебрался к кабинету зам. главного врача. Просидел в коридоре больше