"Владимир Караханов. Встреча с "Полосатым"" - читать интересную книгу автораи пластмассовых деталей, пестрых клубков, расцвеченных всеми цветами радуги
проводов, плоских и круглых батареек уже можно различить основы монтажа. Только, чем все это должно стать в будущем, я не понял. - Как по-вашему, что это такое? - словно угадав мои мысли, спрашивает хозяин. Любопытство в ребячьих глазенках сменяется напряженным ожиданием ответа. Я морщу лоб и отвечаю предельно серьезно: - Скорее всего концертный рояль в разобранном виде. - И уже под хохот ребят заканчиваю: - Но, по-моему, здесь не хватает струн. Егор Тимофеевич улыбается. Я догадываюсь об этом по излому бровей, по сбежавшимся к глазам морщинам. - Это будет модель электромобиля, не верите? - сообщает мальчуган, открывавший дверь. - Верю, - говорю я. - Но сам бы ни за что не догадался. - Поступайте в наш кружок, - снова улыбается Егор Тимофеевич. - А теперь, ребята, по домам. - И будто извиняясь, добавляет: - Все равно пора, сами знаете. Дождавшись стука захлопнувшейся двери, Егор Тимофеевич говорит: - Иногда так увлечемся, что родители приходят о времени напомнить. Да иной раз сами у нас застревают. Папы, конечно. Мущинское дело - техника. - Теперь и женщины с этим делом не хуже управляются. - И напрасно, - отрезал старик. - Сколько женских ремесел есть... А техника, она разная бывает. Тяжести ворочать да в бензине да в копоти копаться? И детей вынянчи, и кирпичи кидай, и фигуру при этом сохрани, чтоб, значит, муж к другой не сбежал. Я думаю, боком такое равноправие выходит. меня в первую очередь. - Встретился я тогда с человеком, что обокрал Саблиных. О краже той я, правда, спустя много дней узнал. Я терпеливо жду продолжения, хотя главный для меня вопрос: "Откуда у вас, Егор Тимофеевич, уверенность, что человек тот и есть вор?" - так и просится с языка. - Было это в четверг, потому что Витя - мальчик, что здесь сидел, - пришел потом ко мне читать "Литературную газету". А когда я вышел подышать воздухом, как обычно, перед обедом, в начале третьего, газета лежала в ящике. Значит, почтальон уже приходил. Это важно, потому что они часто меняются, и я его мог и не узнать. В дверях мы и столкнулись с т е м ч е л о в е к о м. Он что-то пробормотал, может, извинился, а может, наоборот, выругался, я не разобрал, но отступил, давая мне пройти. И тут же так это быстро, словно на ходу придумал, спрашивает: "Зейналов Асад на каком этаже?.." И вдруг осекся, видно, понял, что я не вижу, рассмеялся и вошел в подъезд. Я даже и ответить не успел, что Зейналов в нашем доме не проживает. Когда он обратно вышел, я его по шагам узнал: мелким, торопливым. С полчаса прошло. Меня это удивило, я сказал ему: "Зейналов-то тут не живет, молодой человек". А он мне: "Откуда ты знаешь, молодой я или старый?" Опять засмеялся и пошел со двора. "Кража действительно произошла между двумя и четырьмя часами дня, - думал я. - И, судя по поведению... Старик, пожалуй, прав: это вор". - Сколько вы пробыли еще во дворе, Егор Тимофеевич? - Да не меньше часу. |
|
|