"Владимир Караханов. Сигнал на пульте" - читать интересную книгу автора

глазком, и дверь открывается. Я успеваю заметить только удивленное
старушечье лицо, потому что Рат с Туриным тут же скрываются в квартире.
Возвращается только Рат и шепотом говорит:
- Хозяева со вчерашнего дня в Баку. Старушка ничего подозрительного не
слыхала. Кямиль, действуй!
Сует ему бумажку с карандашом, а мы прижимаемся к простенку между
дверьми.
Кямиль несколько раз подряд вдавливает кнопку звонка Рзакулиевых.
Потом, не дожидаясь ответа, дергает дверь. Она подается внутрь и
наталкивается на цепочку. Кямиль приникает к щели, громко зовет:
- Хозяин, получай телеграмма!
Со щита на стене прямо в ухо жужжат счетчики.
Наконец шаги и стук сброшенной цепочки. Все дальнейшее происходит в
ускоренном темпе, как в кинокадрах немого кино.
Лысоватый мужчина пятится в глубь квартиры, на лице не страх -
удивление. Раскрыты шкафы, разбросаны вещи. В комнате на столе брошены друг
на друга отрезы, горка блестящего металла: ложки и вилки, пара колец,
золотая цепочка без часов, еще что-то из позолоченного серебра.
- Уже собрал? - беззлобно спрашивает Рат.
Старуха соседка всплескивает руками, прицеливается в мужчину колючим
взглядом поверх очков, бормочет, кажется: "Паразит".
Тот по-прежнему в изумлении, как пациент при первом знакомстве с
бормашиной. Еще бы, всего минут двадцать назад он бесшумно поднялся по
лестнице, неуверенно позвонил сюда, в пустую квартиру, прислушался и под
мерное жужжание электросчетчиков отжал дверь. Никто ничего не видел, никто
ничего не слышал. Старуха? Но он все время следил за глазком. И вдруг
милиция.
"Надо будет обязательно использовать его недоумение, - мелькает
мысль, - потом, когда дело дойдет до соучастника".
Рядом с отобранными вещами порядком потертый коричневый портфель. Он
широко распахнут, будто примеривается проглотить все лежащее на столе. Рат
извлекает из него короткий ломик, связку отмычек и тонкие резиновые
перчатки, в которых женщины обычно накладывают на волосы хну.
- Па-ра-зит, - на этот раз внятно произносит старуха.
- Хватит ругаться, мамаша, - просит Рат, - вы лучше смотрите и
запоминайте.
- Портфель твой? - обращается он к "паразиту".
- Мой.
Шок кончился, удивление сменилось безразличием. Гражданин, видно, с
основательным стажем, и вся предстоящая процедура уже не вызывает в нем
особых эмоций.
Рат обыскивает его. В карманах замусоленная трешка, штук пять картонных
удостоверений и чистый, заглаженный конвертиком носовой платок. Зато из двух
брючных "пистончиков" ("По спецзаказу шил", - смеется Рат) он извлекает
измятые денежные купюры самого разного достоинства и облигации
трехпроцентного займа.
- Ишь нахватал, бесстыдник, - не удерживается старуха, - а вам, - она
обращается преимущественно к Турину, потому что он в форме, - честные люди
спасибо скажут!
Рат садится за протокол задержания, а я иду осматривать дверь. Придется