"Владимир Караханов. Сигнал на пульте" - читать интересную книгу автора

Перед уходом в камеру Мамонов попросил очередную порцию сигарет,
задумчиво сказал:
- Докопались все-таки, а?.. Прям как в кино. - В дверях опять
остановился. - Неужель по платку определили?
- Может быть, теперь все как следует расскажешь? - ответил я вопросом
на вопрос.
- Не, начальник. Я свое рассказал, теперь пусть хрыч рассказывает.
Ввалился Рат, потребовал сигарету, значит, чем-то озабочен.
- Где Гандрюшкин?
- В КПЗ оформляется.
С непривычки поперхнулся дымом, выругался.
- Как ты думаешь, чем этот тип занимался, когда я влез к нему под
лестницу? Ладно, не мучайся. С карандашом в руках штудировал УПК. Как тебе
это нравится? У него с детства интерес к юриспруденции, - ломая голос,
передразнил Рат.
- Болезненный.
- Я так и сказал. Потом прочитал ему про обыск, знаешь, где "предметы и
ценности, добытые преступным путем, скрыты...", хотел сразу расколоть.
- Ну и что? - механически спросил я, потому что догадался о результате
и о том, что именно тревожит Рата.
- Ты понимаешь, такое впечатление, что вещей у него уже нет.
Так и есть: именно об этой возможности я подумал утром и промолчал.
Промолчал дважды: сперва у Шахинова, потом у Рата. Что мне помешало во
второй раз? Ложное самолюбие? Пожалуй, нет, перед Ратом я не постеснялся бы
отказаться от ошибочного мнения. Боязнь выглядеть "подпевалой" - вот что.
Как же, товарищ мог подумать: только что ты говорил одно, а побывав у
начальства - другое. Смешно, но для компромиссов с собственной совестью
иногда бывает достаточно даже таких вот нелепых доводов.
Рат смял окурок.
- Поплакались, и ладно. Теперь поздно.

Асад-заде приготовил протокол допроса подозреваемого и в ожидании
Гандрюшкина заполнял вводную часть.
- Бери материалы, поехали за санкцией на обыск, - сказал Рат, - а ты, -
обернулся он ко мне, - в порядке его поручения допроси Мухомора.
- Я поручаю, - согласился Ариф.
Рат хмыкнул и потащил его за собой.
Всегда любопытно впервые увидеть человека, о котором уже сложилось
определенное представление. В данном случае внешнее сходство между
оригиналом и созданным в воображении образом оказалось настолько
разительным, что я улыбнулся. И впрямь мухомор. Хилое туловище, еще более
сужаясь в плечах, незаметно переходило в длинную шею и увенчивалось
головой-шляпкой с аккуратно зачесанным пробором в набриолиненных волосах.
Он подошел к стулу, но не сел. Оперся на спинку рукой, взглянул на
меня, как сфотографировал, и резко качнул шляпкой.
- Унижен и оскорблен, но смеха вашего достоин. Пригрел перелетную
птицу, а она змеей обернулась. Ужален я, ох как ужален. - Вытащил
заглаженный конвертиком платок, промокнул глаза.
"Пятистопное ископаемое какое-то", - подумал я. Словно провинциальный
артист-неудачник, замороженный в конце прошлого века, вдруг ожил во всей