"Виталий Каплан. Отработанные" - читать интересную книгу автора

Костер деловито потрескивал, роняя в черное небо бездымные розовые
языки. Время от времени какой-нибудь не согласный на кремацию сучок
выстреливал себя в воздух, прочерчивал светлой искоркой тьму, но тяготение
побеждало - и он обрушивался в ровно гудящее пламя.
Антон, точно в гипнотическом трансе, не отводил глаз от мелькания
рыжих огненных волн, Игорь перебирал струны, и его глуховатый баритон
медленно выбрасывал в темноту слова. Ольга, так и не расставшаяся со своим
чудовищным зонтиком, недовольно вслушивалась в песню, явно дожидаясь паузы,
чтобы внести свои поправки. Но подходящей паузы все не было. Аркадий
Львович, не решаясь довериться бревну, сидел на раскладном парусиновом
стульчике и кивал в такт словам, но думал, похоже, совсем о другом, о
далеком...
Мальчишки, прижавшись с обеих сторон к такому огромному, такому
надежному и такому беспомощному Падле, протяжно зевали, терли кулаками
глаза, но явно не собирались на боковую, хотя Антон периодически и
напоминал, что "котятам пора спать".
Кто они? Где их очаг?
Где голубое их небо?
Кто из них в небе том не был?
Кто в пустоте не кричал
Так, чтобы громко, взахлеб,
Ветры чтоб в горле гуляли?
...Лесом брели и полями,
Песни слагали за хлеб...
Чингиз с Егором остановились на самой границе озаренного огнем круга.
Там, впереди, была жизнь - ненастоящая, конечно, но душная чернота за
спиной казалась еще страшнее.
А нервные пальцы Игоря срывали с невидимых струн один аккорд за
другим, и песня улетала ввысь вместе с длинными языками огня, и вместе с
ними гасла, отражаясь от пустого неба.
Кто они? Как их зовут,
Белых и легких как тени?
В зарослях лунных растений
Плачут они и живут.
В темень летят и кричат,
Плачут о небе и доле.
Белые клочья над полем,
Кто они? Где их очаг?


2.

- Я даже не знаю, как начать... - он замолчал, уткнувшись подбородком
в колени. По его успевшей уже слегка загореть спине деловито побежал
муравей, но Егор, казалось, не замечал этого, хотя в другое время криков и
просьб "прихлопнуть гада" было бы предостаточно.
- Не знаешь как начать - начни как не знаешь, - участливо посоветовал
Падла. - То есть с чего угодно. Мы же тут умные, мы уж как-нибудь
разберемся.
Несколько опустошенных бутылок "Жигулевского" уже валялась поодаль, в