"Юлия Кантор. Война и мир Михаила Тухачевского " - читать интересную книгу автора

Тухачевского, адресованное коменданту форта. Форма и содержание этого
документа беспрецедентны не только по подчеркнутому несоблюдению
субординации, но и по мотивировке недовольства:
"Сегодня, во время поисков подкопов, низшие чины Германской Службы
отодрали занавески, защищающие меня от тяги из окна, и разбросали все мои
вещи на столе. По уходе они ничего не поставили на место и не устроили. Все
это произошло в моем отсутствии, и когда я возвратился, я нашел все в
ужаснейшем беспорядке.
Предполагая, что производство этих поисков не имеет целью устройство
беспорядка, и считая такое отношение низших чинов к офицеру оскорблением, я
письменно заявляю об этом, прошу разбора этого дела и ограждения меня в
будущем от подобного произвола.
Подпоручик Тухачевский 20 марта 1917 года"24 Искать подкоп
представители Германской службы охраны лагеря начали отнюдь не по наитию.
Незадолго до того Тухачевский и его товарищи, вероятно, вспомнив графа
Монте-Кристо, решили прорыть лаз на свободу. Они "ночью, раздвинув доски
пола, рыли подкоп, днем тайно выносили землю. Кончилась эта попытка
неудачей"25. Как не вспомнить меткое наблюдение одного из приятелей
Тухачевского по ГХ форту: "В его поведении многое было навеяно
литературой"26. Среди любимых писателей Тухачевского того времени Гамсун,
Чехов, немецкие романтики, конечно, Достоевский и только входящий в моду
футурист Маяковский. Не забыта мировая военная история: настольная книга
русского подпоручика - "Мемориал Святой Елены" Лас-Каза, разумеется, на
французском. Столь прихотливый набор пристрастий свидетельствует не только о
разносторонней начитанности (культ чтения, как уже упоминалось, формировался
в доме Тухачевских несколькими поколениями), но и о склонности к
героико-романтической литературе с ярко выраженным личностным началом, и об
открытости новому. "Амплитуда" - от сдержанной поэтики Гамсуна до жесткого
социального психологизма Достоевского. Между этими полюсами - сам
двадцатитрехлетний Тухачевский.
Потребность в чтении удовлетворялась вполне - даже "книжный гурман" де
Голль писал родным, что в форте оборудована хорошая библиотека27. Библиотеки
в немецких лагерях, в том числе и в Ингольштадте, были организованы самими
военнопленными с помощью благотворительных обществ. Офицеры, в основном
пожилые, покупали за свой счет книги на сумму в среднем до 1000 марок в
месяц[ 12 ]. В Ингольштадтском барачном лагере имелась читальня и
библиотека.
В фортах также были созданы библиотеки. Библиотека форта Орфф,
например, располагала 750 французскими и 650 русскими книгами, форта VII -
1100 книг, "в основном, романы, далее - исторические и философские
произведения "28, преимущественно на французском языке. В библиотеках
каждого форта имелся читальный зал, для освещения которого предусматривалась
дополнительная доза керосина.
В Ингольштад поступали только журналы и газеты, лояльно настроенные к
Германии или прошедшие цензуру.
К последним относились "Русские ведомости", "Le Buxellois" и "Gazette
de Loraine". В начале, по указанию военного министерства, несколько
экземпляров давались библиотекам бесплатно, позже число бесплатных
поступлений сократилось до двух экземпляров, направлявшихся уже не в
библиотеки, а в комендатуру лагерей.