"Лев Владимирович Канторович. Кутан Торгоев (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Вчера вечером, ложась спать - их койки стояли рядом, - заговорили о
продолжительности полетов, и Николаенко выдвинул существенные доводы.
Честь планера была в опасности.
Во время сборов по тревоге было, конечно, не до разговоров. Еще не до
конца проснувшись, бойцы машинально одевались и седлали коней. Потом
выступили.
В темноте ехать было неприятно; ночи еще были прохладные, и резкий
ветер пронизывал насквозь. Причин тревоги никто пока не знал, и люди
нервничали. Ехали молча.
Но прошла ночь, пригрело солнце, огромные горы, одетые темной зеленью
лесов на склонах, сверкающие снегом на вершинах, встали над пограничниками
во всей своей пышной, торжественной красоте, и всем стало весело и хорошо
на душе.
Заксу представилось, как легкий белый планер пролетает над горами.
Собственно, настоящего планера Закс никогда не видел, и планер
представлялся ему не таким, как он изображен в книжках, а гораздо более
красивым, обязательно белым и очень похожим на птицу.
Николаенко бросился в спор и снова напомнил о вчерашних доводах.
Необходимо было возразить ему, и Закс перешел в нападение. По правде
говоря, рекорда продолжительности парения он не знал, и число в сто
восемьдесят часов просто выдумал.
Но Николаенко был побежден огромной цифрой.
- Ну, что? Хватит? - поддразнивал Закс. - И это без всякого мотора!..
Николаенко вдруг привстал на стременах и внимательно посмотрел
вперед. Бойцы передавали друг другу приказание. Раньше, чем приказание
дошло до них, Николаенко зашептал весело:
- Яшка! Нас, кажется, к командиру. Наверное сменить головной дозор
пошлют.
- Закс, Николаенко - к командиру, - обернулся ехавший впереди
красноармеец.
Закс и Николаенко посредине дороги рысью проехали мимо строя.
Командир, действительно, послал их в головной дозор. Пригнувшись в седлах,
они пустили коней и минут десять скакали галопом.
Закс немного обогнал товарища и первый догнал головной дозор. Он
сдержал своего "Басмача". Дозорные уехали навстречу отряду, подъехал
Николаенко, и друзья поехали шагом. Лошади разгорячились скачкой.
Закс засмеялся, сам не зная чему, и Николаенко откликнулся
беззвучным, заразительным хохотком. Они ехали рядом - так близко, что их
стремена касались.
Им хотелось громко запеть, хотелось кричать и быстрее пустить
лошадей, но они были в дозоре. Они ехали молча и внимательно оглядывались
по сторонам.
Солнце было уже высоко. Улары перекликались в густой траве, самцы
звали самок, самки подымались и тяжелым, неровным полетом перелетали низко
над землей. Часто дорогу пересекали ручьи. Лошади тянулись к прохладной
воде, осторожно переступая по мокрым, скользким камням.
Двое пограничников ехали по ущелью.
Им было по двадцать одному году, они были почти мальчиками и очень
хорошими друзьями. Широкоплечий, невысокий и плотный Николаенко был
донецким шахтером. Закс, стройный, юношески-тонкий, смуглый от азиатского