"Владимир Каминер. Russendisko (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

заходили к моим родителям с бутылкой заграничного шнапса. Запершись на
кухне, они вместе выпивали и закусывали, и сосед рассказывал всю правду о
тамошней жизни. Детям участвовать в разговоре, разумеется, запрещалось. Я
дружил с сыном дяди Андрея Игорем, мы учились в одном классе. Игорь носил
заграничные шмотки: джинсы "Эль Пико", коричневые кроссовки и футболку без
рукавов - у нас таких вообще не делали. Но он не зазнавался и совсем не
жадничал. Всякий раз, заходя к нему в гости, я получал в подарок
какую-нибудь мелочь. Вскоре у меня собралась целая коллекция под названием
"Подарки из ГДР". В ней были: картонные подставки под пивные кружки,
назначение которых оставалось для меня загадкой, жевательная резинка "Лелек
и Болек", пачка от сигарет "Ориент", кассета ORWO и переводная картинка с
персонажами из неизвестного мне комикса. Игорь говорил, что, когда он
вырастет, будет работать в профкоме - как папа.
Однажды мой отец помогал дяде Андрею чинить "Волгу". За это сосед
преподнес ему початую бутылку Curasao Blue. Голубая жидкость очень сильно
повлияла тогда на отцовское мировоззрение. Не то чтобы он ее выпил. Бутылка
стояла у нас на книжной полке, и в отблесках ее голубого сияния отец все
меньше и меньше верил политическому обозревателю, который вел "Международную
панораму".
Политолог тоже менялся. Он стал как-то задумчив, с трудом подбирал
слова, а в 1986-м, при Горбачеве, окончательно исчез с экрана. Навеки
затерялся в какой-нибудь стране контрастов. А потом рухнул железный занавес.
Все переменилось, "Голубое Куросао" стало серым, и мир предстал перед нами
таким, какой он есть...

Перевод Н. Клименюка


Отцовский совет

Новые идеи и мудрость предков у нас в России на вес золота. В том
смысле, что они очень ценятся и в качестве национального достояния
передаются из поколения в поколение.
Идея моего переселения родилась у моего отца. На дворе стоял 1990 год.
Время Горбачева заканчивалось, хотя сам Горбачев об этом и не подозревал. В
отличие от моего отца. В один прекрасный солнечный день, попивая пивко, отец
изрек: "У нас в стране снова свобода, мы ее встречаем песнями и плясками. И
особенно часто пьем за нее. Только свобода у нас ненадолго. В России свобода
надолго не бывает. Не упусти свой шанс, сынок. Нечего |ут рассиживаться да
пиво распивать. Валить надо. Поторапливайся, а то свобода кончится, а ты
останешься тут и будешь вопить: остановись, мгновенье, ты прекрасно".
Мы с моим другом Мишей поехали в Берлин. Мишина подружка улетела в
Роттердам, его брат - в Майями, а Горбачев - в Сан-Франциско. В Америке его
все знали. А нам больше подошел Берлин. Визы тогда не требовалось, билет на
поезд стоил 96 рублей. Чтобы купить билет, я продал плейер с кассетами
Скримин Джей Хокинса. А Миша продал свои пластинки.
Багажа у меня было немного: синий костюм, блок сигарет и несколько
армейских фотографий. На оставшиеся деньги я накупил сувениров - матрешку с
бледным лицом, которая лежала в гробу - мне показалось, что это очень
смешно, - и бутылку водки "Привет".