"Итало Кальвино. Водяной дедушка " - читать интересную книгу автора

хороша прежняя жизнь, неустойчивы, и им суждено забвение.
Дед нарисовал перспективу, решительно несовместимую с оптимизмом, в
духе которого мы, дети суши, воспитывались и с которой я, возмущенный, не
мог согласиться. Но подлинным, живым опровержением дедовой теории для меня
была Ллл: я видел в ней совершенную, окончательную форму, результат освоения
выступивших из воды земель, свидетельство новых неограниченных возможностей,
открывшихся перед живыми существами. Как мог, как смел этот старый хрыч
отрицать воплощенную реальность, какой была Ллл? Я пылал полемической
страстью, и мне казалось, что моя подруга проявляет излишнюю терпимость, что
она заняла соглашательскую позицию по отношению к носителю чуждых нам
воззрений.
Разумеется, и для меня, прежде не слышавшего от дедушки ничего, кроме
брюзжания и оскорблений, эти его тонкие рассуждения звучали неожиданно ново,
хотя, по обычаю, были основательно сдобрены старинными, высокопарными
оборотами речи, да и характерный выговор деда вызывал во мне смех.
Поразительно было и то, что старик выказал изрядную осведомленность - пусть
даже осведомленность стороннего наблюдателя в отношении материка.
Но Ллл, как это явствовало из ее вопросов, хотелось побольше услышать
от него о жизни под водой, и уж тут-то дедушкина речь становилась еще более
цветистой, а подчас и вдохновенной. В отличие от земли и воздуха, которым
грозили различного рода неожиданности, за будущее лагун, морей и океанов
можно было не беспокоиться. Здесь перемены будут минимальными, жизненное
пространство и запасы нищи тут неограниченны, опасные колебания температуры
не предвидятся - одним словом, жизнь останется такой же, какой была доныне в
ее окончательных и совершенных формах, без изменений, без сомнительных
новшеств, и каждый сможет познать самого себя и все окружающее. Старик
разглагольствовал о будущем обитателей вод без приукрашиваний, без иллюзий,
не скрывая проблем, в том числе и серьезных, которые могли возникнуть со
временем (наибольшую тревогу вызывала у него проблема повышения солености
вод). Но при этом ценности, в какие он верил, и соотношение вещей должны
были, по его мнению, оставаться неизменными.
- Но ведь мы теперь носимся по долинам и горам, дедушка! - возразил я
от своего имени и в первую очередь от имени Ллл, которая почему-то молчала.
- Эх ты, головастик, да плюнь ты на все это, ведь вернувшись в воду, ты
вернешься домой! - отрезал дед, снова взяв тон, каким всегда разговаривал с
родными.
- А вы не думаете, дедушка, что нам уже поздно учиться дышать под
водой, даже если бы мы и захотели? - серьезно спросила Ллл, и я не знал,
считать ли себя польщенным тем, что она назвала моего почтенного
родственника дедушкой, или недоумевать, ибо некоторые вопросы (по крайней
мере я привык так считать) даже и задавать ни к чему.
- Если хочешь, солнышко, - молвил дед-рыба, - я тебя мигом обучу!
Ллл как-то странно засмеялась и вдруг бросилась бежать, да так, что за
ней было не угнаться.
Я искал ее на равнинах и холмах, забрался на вершину базальтовой скалы,
царившей над пустынями и лесами, окруженными водой. Ллл оказалась там.
Конечно же, она хотела сказать мне - я - то ее понял! - когда слушала Нба
Нга и когда убежала и спряталась наверху, что нам следует оставаться в нашем
мире так же упорно, как старая рыба оставалась в своем.
- Мое место здесь, на земле, как место деда - там, в воде! -