"Сергей Каледин. Поп и работник (Сцены приходского быта)" - читать интересную книгу автора

- Они еще температуру воздуха показывают и давление погоды, --
сдержанно похвастался Петров, придвигая клюкой стул для себя и табурет для
Бабкина. Руками он старался ничего не делать, как будто брезговал
прикасаться к вещам. - Часы - награда мне вместе с орденом. Из Москвы
привез. Без завода работают. От резетки. Глаза-то протри, запотели.
Бабкин послушно протер очки.
- Зачем пришел? - строго спросил Петров.
- Вера Ивановна настойку из мухоморов просила.
На экране телевизора шла война. Фильм был с субтитрами. Петров, забыв
вопрос, ткнул клюкой в экран.
- Вот тебе полезно смотреть. Специально для вас снимают - с
надписями.
- Я не глухой.
- А чего ж очки носишь?.. - Он достал из буфета темную бутылку и две
стопочки. Тем временем на экране под выстрелами упали люди. Петров хлопнул
пухлым кулаком по столу - стопки подпрыгнули.
- Кто ж так в бою падает?! Если на пулю налетел, так на нее и лягешь.
А эти вон, как бабы, на спину - брык! И при расстреле - на пулю. Когда
дезертиров стреляешь, всегда они на пулю, "...приговорить к высшей мере
уголовного наказания - расстрелу, без конфискации имущества за отсутствием
такового у осужденного..." Чего говоришь?
- Вас - тоже в грудь?
- Если мне взрывной волной зубы вынуло, значит, спереди. И руки
немеют, перчатки вынужден. И контузия... В грудь схватил - на пулю
навалился, забыл, что ль?
Бабкин онемело подался от старика.
- Я... Я тогда еще н-не родился!
- Не знаю, не знаю... Значит, врал, - подытожил Петров. - Постой,
погоду передают. Запомни мысль.
Он дослушал погоду, поднял стопку.
- За Казанскую. Божию Матерь! Икона такая. В Бога не верю, ибо
коммунист, а в эту верю. - Петров выпил. - А почему так? Тоже скажу, чтоб
во всем была ясность. Значит, под Бреславой у нас войско выдохлось. Приехал
командующий. И епископ со всей челядью. Шапки долой, строиться. И епископ
молебен - полным чином перед строем. Впереди пули мечутся, а он с иконой со
своими ребятами знай кадилом машет. Меня командир к попам приставил, чтобы
без толку по передовой не шарашились. Епископ меня благословил. Вот жив я.
Ты лапшу возьми для кобеля - на крыльце. Банку ополоснешь - вернешь.
- Вера Ивановна мухоморной настойки просила, - напомнил Бабкин.
- Ну и что? Дам. Стой здесь, никуда не ходи - она у меня в навозе
греется.
...После войны Петров в деревню не вернулся, лежал в Москве контуженный
на квартире у дочери. Ни руками, ни ногами, ни мозгами не ворочал. А в
пятьдесят шестом, когда начали громить Сталина, неожиданно включился,
наверное, из-за негодования. Жить ему в Москве стало невыносимо, и он выехал
по месту рождения, на свежий воздух. Устроился Петров в пионерлагерь
"Елочка" сторожем, то есть комендантом, короче говоря, начальником. Летом,
во время пионеров, он наблюдал в лагере за порядком, остальные три времени
года понемногу разворовывал его, помогая церкви. Летом, когда
крупногабаритную помощь религии - доски, стекло оконное, цемент - трудно