"Сергей Каледин. Смиренное кладбище" - читать интересную книгу автора

2


Солнце сквозь лазейку в листве ударило в могилу и разбудило Кутю. Он со
скрипом поднялся - голова наружу, - ухватился за торчавший из земли корень
вяза и неуклюже выкарабкался наверх. Корявыми ладонями поерзал по
складчатой, с избытком кожи морде, выскреб негнувшимся пальцем ссохшуюся
дрянь в уголках глаз. Потом осмотрел себя, поколотил по штанинам, больше для
порядка, - выкинуть портки пора, а не пыль трясти.
Он закашлялся: наверное, простыл за ночь. Цапнул себя за сердце. Рука
укололась. Слава Богу, орден нa месте, не потерял. Кутя прихватил в горсть
рукав и потер орден Славы. Старенький уже орденок. Эмаль пооблупилась. Да и
как ей не пооблупиться... Кутя посмотрел в могилу, где ночевал. Хорошо еще
шею себе не свернул. И как только угораздило. Это ж надо!
Вчера - День Победы - Кутя на правах хозяина принимал на кладбище
гостей. Припылила пехота, кто смог. Лет пятнадцать они уж на кладбище
встречаются. Сначала Сеню Малышева приходили навещать. Вторым Петька из
мехвзвода сюда переселился, а уж совсем недавно Ося Лифшиц. Так и топают
Девятого мая одним маршрутом: на Красную площадь, на кладбище, а за стол уж
- к полковнику на улицу Алабяна. Семена-то и Петю по закону здесь схоронили,
у них тут родители, а вот Осю сюда уж Кутя по блату устроил. У Оси здесь
только тетка, а тетка для захоронения не годится - нужны прямые
родственники. Но Петрович, золотая душа, разрешил Осю по Кутиной просьбе к
тетке закопать. И даже удостоверение на Осю выписал. Теперь и к Оське можно
ложить. Пока урны, а через пятнадцать лет и гроба. Да у него, у Оськи, слава
Богу, никто пока умирать не намеревается. Жена, дети в здравии, и внуков
полон дом.
Вот они, пехтура, и бродили от одного дружка к другому. И там и сям
выпивали помалу, только для памяти. Как уж он, Кутя, за меру свою перебрался
вчера, поди знай.
Раньше ребят в родительский день навещали. Пока Ося был жив. А уж Ося
помер - решили на День Победы встречу перевести. Тем более что и Сеня, и
Петя, и Ося - члены партии.
С кладбища должны были поехать к полковнику, да вот могила подвела.
Кутя с огорчением оглянулся на могилу. Ребята, наверное, искали по всему
кладбищу, да разве вино перекричишь.
Кутя ковырнул присохшую к ордену грязь. Глина. И эмаль отколупнулась. А
Оська-то чего выделывал под конец войны! В Судетах вроде? Или не в
Судетах?.. А-а, когда пленных вели. Точно. Коров бесхозных насобирает и за
телегой привяжет. Как какого-нибудь немчонку заметит замызганного, одну
скотину отвяжет и немчонку веревку сунет. Гей нах мутер. Веди, мол, корову
домой к матери. Так и дарил коров. А ведь еврей. И в семье у него все евреи.
Хорошо хоть после войны вы, ребята, перемерли... Хоть пожили чуток...
Спи спокойно, Осенька. И ты, Сеня. И ты, Петя. Светлая вам память, земля
пухом. Кутя помахал перед грудью рукой, вроде крестится. Так, чтобы и не
очень, и в то же время...
У свеженасыпанного холмика возле лавочки стояли двое мужчин: старик и
парень лет под сорок. Они разглядывали его с удивлением.
- Ваша, что ль? - Кудя кивнул на могилу, из которой только что вылез. -