"Алоиз Качановский. Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек [D]" - читать интересную книгу автораименно поблизости от "Селекта". А фактически они будут там, куда нужно
было приехать этому второму. Понимаете? - Ты хочешь сказать, что вчера ночью я привез тебя вовсе не к "Селекту", а куда-то в другое место? - спрашивает Франк. - Именно это я и хочу сказать. Ты внушил мне, что мы едем к "Селекту". И я был убежден, что ожидаю тебя в машине именно рядом с "Селектом". В то время, как в действительности мы стояли где-то рядом с моей канцелярией, предполагаю, что на одной из боковых улочек, которые ночью все выглядят одинаково. Ты не опасался, Что я выйду из машины и стану присматриваться к местности, так как в это время хлестал проливной дождь. И я до конца жизни присягал бы, что мы были рядом с "Селектом" и только "Селектом". В то время, как мы были здесь. - А зачем бы Франк стал привозить тебя сюда под фальшивым предлогом? - спрашивает Ванда. - Чтобы застрелить даму в черном и одновременно получить свидетеля, что застрелить ее он никак не мог, в силу того, что находился совсем в другом месте. Это так просто! Теперь все смотрят на Франка. На лице его мина неуверенности, он словно слегка остолбенел. Гильдегарда и Пумс вглядываются в него с испугом и трепетом. Майка забыла о съемках. Открывает рот, пытается произнести что-то, но слова не проходят у нее через горло. Одна только Ванда не теряет, самообладания. - Гениальное построение Франка заключается в том, - продолжаю я, - что кого бы из нас ни стали подозревать, второй предоставил бы подозреваемому прекрасное алиби. Если бы подозрение пало на меня, еще бы - трупы нашлись находиться там в критическое время. А если бы подозревали его, я с чистой совестью подтвердил бы то же самое о нем. Изящная работа, не правда ли? - А почему бы вдруг стали подозревать Франка? - спрашивает Ванда с видом вежливой заинтересованности. - Потому что он имел повод для убийства, - говорю я. Майка смотрит на Ванду вопрошающе и обращается ко мне: - Какой повод? - Хватит глупостей, - прерывает Франк решительно. - Перестаньте шутить. Дело слишком серьезно. - Поверь мне, я в отчаяньи, - говорю я, - но нужно быть мужчиной. Ты убил ее, это факт. - Сошел с ума, - говорит Франк Ванде грустным голосом. - В последнее время он слишком много пил. Смотрит на Ванду взглядом, молящим о помощи, но Ванда игнорирует этот безмолвный призыв. Она зажигает сигарету и ожидает дальнейшего развития событий. - О причине убийства я догадался после рассказа кельнерши о телефонном разговоре черной. А теперь Нина подтвердила это мое подозрение, - заявляю я. - Он не шутит, - резюмирует Франк и совершенно излишне, так как никто в этом и не сомневается. - Не мешай, - восклицает Ванда. - Это захватывающе! - Перестаньте, черт вас побери! - визжит Франк. Только теперь он впал в бешенство по-настоящему, лицо его багровеет, кулак обрушивается на |
|
|