"Алоиз Качановский. Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек [D]" - читать интересную книгу автора

укрытый до сих пор за комплектами ежегодников. Поднимаю его, поднимаюсь
сам, усаживаюсь за столом, открываю цилиндрик, закрываю его и почти
машинально прячу в карман.
Возвращается Ванда с синим свитером в руках. Торжественно презентует его
мне. На груди свитера широкая кайма с норвежским узором.
- Это продукт курортного времяпрепровождения, - говорит Ванда. - Чудесный
лыжный свитер для тебя. Примерь.
Свитер тянет под мышками и сдавливает шею. Не выношу синего цвета, в
равной степени отрицательно отношусь и к норвежским узорам. Не говоря уже
о том, что я не езжу на лыжах. Ванда чуть отступает, наклоняет голову и с
восторгом любуется произведением своих рук.
- Еще не совсем закончен, - говорит она. - Но очень идет тебе. Посмотрись
в зеркало.
- Во всяком случае он теплый, - говорю я. - Пригодится мне в тюрьме.
С трудом удается мне выбраться из будущего подарка. Ванда относит свитер
на место и усаживается напротив меня, продолжая прерванную моим появлением
работу, а именно - увлажняет из небольшой бутылочки кусочек ваты и
оттирает им воротничок рубашки Франка.
- Ликвидирую в поте лица следы вашей омерзительной оргии, - улыбаясь,
замечает она.
- Какая там оргия? Исключительно невинные танцы, - в тон ей возражаю я.
- В таком случае откуда взялась эта помада? Ты не представляешь, как
трудно отмыть ее!
- Если бы ты знала, как это все произошло, то спала бы спокойно, -
уговариваю я Ванду. - Просто мы выпили немножко водки, потом пришлепал
сосед со своей вишневкой и женой в папильотках, которая скрасила наш бал
потрепанным халатом. Франк потанцевал с нею пару тактов, причем эта
недотепа умудрилась вымазать его помадой, так что тебе не из-за чего
переживать.
- Пришла в папильотках и с помадой на губах? Не верю!
- Пришла в папильотках и без помады. Это я сам отвел ее в ванную,
ликвидировал папильотки и раскрасил ее помадой, стоявшей на полочке.
- Действительно, это Майкин цвет, - признает Ванда. - А ты уверен, что это
не сама Майка соблагоизволила украсить моего мужа помадой?
- А уж это было бы совершенно безопасно. Майка ведь не женщина!
- Ну да, не женщина! Ей даже платят за это немалые деньги!
- Именно! Майка - актриса. Это вроде кубика бульона. Бульон будет
прекрасный, но в растворе, а в виде кубика никто нормальный его потреблять
не станет.
- Франк как раз ненормальный. Он ведь киношник. Они близки духовно, как
мне кажется.
- О Франке можешь не беспокоиться. Как впрочем могла бы не беспокоиться и
о любом мужчине на его месте.
Ванда смотрит на меня с любопытством. Я чувствую, что у нее что-то
вертится на кончике языка, но она справляется с искушением. С новыми
силами набрасывается на воротничок рубашки.
- А все-таки мне страшно интересно, что может быть в этом сейфе? -
произносит она.
- Мне тоже интересно. Если там вообще что-нибудь есть.
- Ты думаешь, твой отец мог это уничтожить? - спрашивает Ванда.