"Бренда Джойс. Великолепие " - читать интересную книгу автора

женщина дерзко пренебрегла его требованием, а кроме того, последовала за
ним в Лондон! Он не знал, что более поразило его.
Но от леди Кэррэдин было не так-то просто отделаться.
- Вы знаете эту даму, ваше сиятельство? - спросила она с натянутой
улыбкой. - Я ее никогда прежде не видела, а уж мне-то все здесь знакомы.
Она, очевидно, из провинции или приехала из-за границы. - Ненатурально
рассмеявшись, леди Кэррэдин украдкой взглянула на князя. - Нет, пожалуй, на
деревенскую мышку она не похожа.
Князь почувствовал, что лицо у него одеревенело так, словно на нем
плотная маска из папье-маше.
- Это моя жена.
Леди Кэррэдин вздрогнула.
- Я, конечно, подозревала, что вы женаты, как и все прочие. Но не
предполагала, что она приехала с вами в Лондон. Северьянов тоже не
предполагал этого.
- Извините. - Поклонившись, он стал пробираться сквозь толпу.
Она заметила князя и, подняв узкую ручку в перчатке, помахала ему.
Потом оперлась на руку своего кавалера, Михаила Федоровского, стройного
молодого человека, тотчас залившегося краской.
Князь ждал, когда они спустятся по лестнице, чувствуя, что становится
объектом всеобщего внимания. Он и без того возбуждал любопытство окружающих
и замечал, что люди разглядывают его и перешептываются. Подобная
неучтивость раздражала Северьянова, но он привык к этому. Князь подумал,
что не пройдет и четверти часа, как Мари-Элен узнают и языки сплетников
заработают с бешеной скоростью. Он заранее знал, о чем они подумают и что
скажут. Мари-Элен считали одной из самых удивительных красавиц в Европе, и
Северьянов не раз слышал, что их называют прекрасной супружеской парой.
Князю вдруг вспомнилась их дочь Катя, и, как всегда, при мысли о ней ему
стало очень грустно.
- Ники, я очень рада видеть тебя, дорогой! - воскликнула Мари-Элен.
Она чмокнула мужа в щеку, прижавшись на мгновение к его рукаву обнаженной
грудью. Глаза у нее были такие же черные, как волосы, и это оттеняло
безупречно чистую и светлую кожу. Головку Мари-Элен украшала бриллиантовая
тиара, а запястья - браслеты с рубинами и бриллиантами.
- Мы только что прибыли, - сказала она. Ее кавалер счел за лучшее
ретироваться, чтобы позволить супругам поговорить наедине.
Князь пристально взглянул на нее.
- Разве я не оставил тебя в Санкт-Петербурге? Разве я недостаточно
понятно объяснил тебе, что еду за границу по делу государственной важности,
а не ради развлечений?
- Не сердись. - Мари-Элен взяла его за руку. - Я понимаю, почему ты
решил не брать меня с собой в Лондон. Но Катя места себе не находила с тех
пор, как ты уехал!
- О чем ты? - встревожился князь.
- Когда ты уехал, она проплакала всю ночь, и никому, даже Лизе, не
удавалось ее успокоить. Лиза была старой, полуслепой нянюшкой. Я объяснила,
что ты отправился не в армию, но Катя, кажется, не поверила. Ты же знаешь,
какая она упрямая, Ники. Девочка перестала есть. Я очень испугалась, -
щебетала Мари-Элен, глядя на него правдивым взглядом.
На самом деле едва ли что-нибудь могло испугать Мари-Элен. И князь это