"Бренда Джойс. Великолепие " - читать интересную книгу автора

знал. Знал он и то, что дочь - его самое уязвимое место, так сказать,
ахиллесова пята. Видит Бог, Северьянов мог справиться с любой, даже самой
сложной ситуацией, но совершенно терялся, если страдала Катя. Княжне это
тоже было хорошо известно.
- Как ты попала сюда? - спросил он. Жена одарила его ослепительной
улыбкой.
- Александр отправил нас на своем корабле.
"Следовало бы самому догадаться", - подумал он. Александр благоволил к
Мари-Элен, как и к нему, а они с ним дружили с самой юности. Царь с
присущим ему энтузиазмом сам устроил его женитьбу, руководствуясь и
романтическими идеалами, заслуживающими лучшего применения, и суровым
политическим расчетом. Мари-Элен была не только немецкой принцессой, но и
кузиной царицы.
- Письмо Александра к тебе я оставила на столе в библиотеке, - сказала
Мари-Элен. - Не сердись на меня, Ники. Надеюсь, я чем-нибудь помогу тебе
здесь.
- Возможно.
Князь скользнул взглядом по толпе гостей. Он отлично сознавал, что его
жена, эгоистичная и избалованная, всеми правдами и не правдами привыкла
добиваться того, чего хотела. Ей так хотелось отправиться с ним в Лондон,
словно эта поездка была развлечением, вроде воскресного пикника. Князя
крайне раздражало, когда Мари-Элен для достижения своих целей пользовалась
его отношением к Кате. Но сейчас он и сам ужасно скучал по дочери, не зная,
сколько еще продлятся эти проклятые переговоры. Хотя Северьянов поставил
условие, чтобы его немедленно отозвали из Лондона после подписания
договора, все могло затянуться на несколько месяцев.
- Желаю тебе приятно провести вечер, Ники. - Мари-Элен улыбнулась,
тряхнула черноволосой головкой и откинула пальчиками упавший на лицо локон
театральным жестом, приводившим в восторг мужчин. - И не забудь оставить за
мной один танец, - добавила она.
Отвернувшись от него, Мари-Элен подошла к Федоровскому, и они
смешались с толпой гостей.
Снаружи донесся залп из пятидесяти ружей. Прозвучали фанфары. Прибыл
принц-регент.


***

- Рада, что ты пришел, - сказала она.
- Я тоже.
Князь почти не слушал ее. Он даже не взглянул на нее, пока одевался.
Леди Кэррэдин лежала на кровати в сбившемся и мятом розовом бальном платье.
Жемчужное колье соскользнуло чуть набок. Застегивая брюки, князь услышал,
как она поднялась и оправила свой туалет. Его мысли уже были заняты другим.
Сейчас он не желал, чтобы Мари-Элен привлекала всеобщее внимание,
порхая по Лондону так, будто город принадлежал ей. Она привыкла быть в
центре внимания, хотя много раз обещала мужу вести себя более
осмотрительно. Хотя каждый из них уже много лет жил своей жизнью, в
Лондоне, возможно, было бы целесообразнее делать вид, будто их связывают
традиционные супружеские отношения. Ведь когда светловолосый русский князь