"Софи Джордан. Ночь перед свадьбой " - читать интересную книгу автора

обязанной кому-то.
- Ваши обстоятельства не так уж сильно отличаются от тех, в которых
оказалась моя мать. Вы обе остались ни с чем.
Ник пожал плечами и постарался сохранить спокойствие, которого не
чувствовал.
- Он обвинил мою мать в неверности. Если это утверждение было правдой,
возможно, она заслужила свой печальный конец.
- Но как же вы? - спросила она. - Вы же не могли совершить что-то
такое, что заслуживало бы такого отношения. Вы были беспомощным ребенком.
Как страшно потерять все, что было вам близко и защищало вас. Я могу себе
это представить.
Эти последние слова она произнесла с таким чувством, как будто на самом
деле знала, как тяжело утратить сознание собственной безопасности. Возможно,
что-то подобное она испытывала сейчас, когда многое в ее будущем оставалось
неопределенным. Ее будущее зависело от пола ее ребенка, по существу, от
каприза судьбы. Дочь викария скорее всего сочтет это Божьей волей, подумал
Ник, усмехнувшись. Но не он. Если Бог существовал, он уже давно отступился
от Ника. Будет ли это мальчик или девочка, решит выпавший жребий.
- Я выжил.
- Ваш отец тоже многое потерял, даже если он не понимал этого. Он умер
одиноким человеком. Я уверена, он сожалел...
- Нет, - нетерпеливо перебил ее Ник резким взмахом руки. - Этот негодяй
не заслуживает вашей жалости, и вы не добьетесь ее и от меня. Если вам
необходимо кого-то жалеть, то пожалейте мою мать, которая была вынуждена
продавать себя ради куска хлеба и умерла, кашляя кровью в грязной дыре, где
было полно крыс.
Мередит побледнела. Теперь он испугал ее. И это помогло ему. Гнев, этот
старый знакомец гнев, выручавший его в самые тяжелые времена, вырвался
наружу. Все, кого он мог бы обвинять, умерли. Она была ближайшей их заменой.
Ведь эта девица вышла замуж за Эдмунда, делила ложе и жила с его братом,
который молча смотрел, как изгоняли его. Эдмунду было тогда пятнадцать,
достаточно, чтобы обладать голосом и хотя бы высказаться в их защиту.
Женщина, стоявшая перед Ником, была замужем за этим слабохарактерным
человеком, даже оплакивала его. Ник не испытывал к ней сочувствия. И не
имело значения, с каким пониманием и чувством она слушала, как он обнажал
перед ней свою душу.
Мередит опустила глаза, глядя на ковер, напоминая ему мышку, которая
пытается стать невидимой перед лицом хищника.
- Простите меня. Я сказала не подумав.
- Теперь вы все знаете.
- Мне жаль, что вам пришлось страдать. И мне жаль, что об этом не знали
другие, они могли бы помочь вам.
Ник почувствовал раздражение. Неужели она действительно думает, что
никто этого не знал? То, что никто не решился рассказать ей эту грязную
семейную историю, еще не значило, что никто ее не знал.
- Люди знали, в этом нет сомнения. Если бы то же самое случилось
сейчас, никто не пошевелил бы и пальцем.
- Я думаю, что сегодня вы найдете в Эттингеме много людей, которые не
останутся равнодушными к такой несправедливости.
Ее безнадежная наивность бесила его.