"Софи Джордан. Ночь перед свадьбой " - читать интересную книгу автора

чопорных, как она.
Но она только повернула голову и с любопытством посмотрела на него.
- Как я понимаю, когда вы расстались со своим отцом, у вас были плохие
отношения?
Ник пристально посмотрел на нее. Она ответила ясным бесхитростным
взглядом. Она задала этот вопрос без всякого осуждения.
- И никакие сплетни не доходили до ваших ушей? - Ник поднял бровь. -
Удивительно. Я был уверен, что вы наверняка осведомлены обо всех грязных
подробностях. Значит, Эдмунд никогда не рассказывал обо мне?
Она опустила глаза, дергая переплет книги, и он почувствовал себя так,
как будто задал бестактный вопрос.
- Нет, он никогда не упоминал о вас.
Неужели она так горевала о своей потере, что одно упоминание о муже
расстраивало ее? Неужели она так его любила? Он снова оглядел ее. Выбившиеся
пряди волос обрамляли ее лицо, придавая ей молодой и свежий вид. Бесспорно,
она была хорошенькой. От желания и зависти у него и бурлила кровь. Что
такого совершил Эдмунд, чтобы заслужить ее преданность? Брат, каким он его
помнил, едва ли казался заслуживающим чьей-то верности.
- Ну хорошо, полагаю, я ничего для него не значил. Но неужели вы
никогда не слышали обо мне от других?
- Нет, я, конечно, знала о вас, милорд. - Она подняла глаза, как будто
ожидая его неодобрения. - Я узнала, что ваша мать до замужества была
актрисой и что много лет назад ушла из этого дома и забрала вас с собой.
Ник улыбнулся ее воинственному виду, так не соответствующему образу
серьезной девочки, какой она выглядела в этом скромном халате.
- К этому можно еще немного добавить. Правда заключается в том, что мой
отец выбросил нас обоих на улицу. Развод. Это безобразное короткое слово
только шепотом произносили в гостиных. Мне было восемь лет, но он развелся и
со мной точно так же, как и с моей матерью. - Горечь переполняла его и
слышалась в его голосе.
Мередит задумчиво прищурила глаза и сжала губы, очевидно, размышляя над
его словами. Светильники на стенах отбрасывали тени, мешавшие ему видеть
выражение ее глаз, но он чувствовал ее осуждение или, вероятно, ожидал его.
- Думаю, вы удивляетесь, чем же мы это заслужили?
- Вовсе нет. Я не думаю, что можно оправдать отца, отказавшегося от
собственного ребенка. Это заслуживает осуждения.
- Бросить своего ребенка - только это заслуживает осуждения? А как же
жена? - с вызовом спросил Ник.
Здесь она запнулась.
- Я... я не могу судить, не зная обстоятельств...
- Очень политично с вашей стороны. Однако я сомневаюсь, что вы сказали
бы так, если бы моя мать не была когда-то оперной певицей. Скажите мне, вы
действительно думаете, что моя мать была на равных с моим отцом? Разве не
ему принадлежали богатство и знатность? Разве закон не предоставляет мужчине
больше прав, чем женщине? Разве вы вот сейчас не зависите от меня так же,
как вы зависели от Эдмунда?
Ее тело заметно напряглось, и он понял, что добился своего. Того, что
ей явно не нравилось, но тем не менее она это признавала.
- В чем дело? Вам неприятно слышать правду, миледи?
- Мне это не нравится, - призналась она. - Мне не нравится считать себя