"Диана Джонсон. Брак " - читать интересную книгу автора

целого дня ее страх не утих, даже усилился.
- Я ухожу. Je m'en vais. Надо выдержать это испытание, войти в
привычную колею, - сообщила она, и по выражению лица Тима поняла, что он не
сразу сообразил, о чем речь. Но потом он все понял. Ему и в голову не
приходило, что Анну-Софи могут преследовать кошмары: эта мысль настолько не
вязалась с представлениями Тима о ней, что он почти забыл об окровавленном
трупе месье Будерба и предполагал, что и Анна-Софи об этом уже забыла.
Черствость Тима разочаровала Анну-Софи, и он сразу понял это, увидев, как
мило она надула губки.
Тим провел с ней всю ночь (у Анны-Софи он только ночевал, а в своей
квартире работал) и, как обычно по утрам, до чтения газет, казался самым
необщительным из людей - во всяком случае, не желал слушать о чужих
потрясениях и кошмарах.
- Сегодня утром все будет как обычно, - заверил он. - Лужи крови и
следы катастроф тем и хороши, что о них забываешь, как только их кто-нибудь
уберет.
Но на такой благополучный исход Анна-Софи не рассчитывала. Сам вид
Блошиного рынка наверняка напомнит ей о вчерашнем происшествии. Значит,
придется обсуждать это происшествие, делиться воспоминаниями, выяснять новые
подробности.
- Ты никогда не видел ничего ужаснее трупа месье Будерба, - твердила
Анна-Софи. Да, сегодня она предпочла бы пообщаться с теми, кто способен
понять ее ужас, а не обсуждать убийство с пресыщенным журналистом-скептиком.
Она размышляла о том, отправили ли уже в тюрьму тех двух американцев.
Действительно, общество тех, кто своими глазами видел страшную смерть,
предпочтительнее мимолетного и неискреннего сочувствия тех, кто избежал
такой участи, особенно Тима. Анну-Софи немного уязвило то, как равнодушно
отнеслись гости Дороти Майнор к ее рассказу, даже не посоветовав ей уехать
на недельку в Эвиан или Киберон, не пытаясь понять, что теперь ее еще долго
будут преследовать эти кошмары. Она читала, что в Америке для таких случаев
существуют "телефоны доверия" и консультанты, которые если и не оказывают
реальную помощь, то по крайней мере признают, что позвонившие им перенесли
тяжкое испытание. Как правило, американские новшества восхищали Анну-Софи.
- Я провожу тебя до Гар-дю-Нор - хочу побеседовать с теми двумя
американцами, - решил Тим, почувствовав, что Анна-Софи не слишком жаждет его
сопровождения. И кроме того, свидетелям наверняка есть что рассказать. -
Кажется, они остановились в отеле "Мистраль"?

Обычно Анна-Софи звонила матери на следующий день после званого вечера
у княгини и делилась сплетнями, но теперь она была слишком перепугана и
взвинчена. А еще она опасалась, что реакция матери разочарует ее. Ее матери
позвонила сама княгиня, как было между ними заведено, хотя она сама никогда
не посещала вечера для американцев - ей нравилось слушать рассказы о них.
Эстелла д'Аржель плохо разбиралась в людях, что было свойственно не только
ей, но и большинству романистов, а Дороти имела смутное представление
(вероятно, характерное для богатых людей) о том, что в мире больше
нахлебников, выскочек и предателей, чем кажется на первый взгляд. Они обе
любили обсуждать светские вечеринки с этих точек зрения.
Они были давними подругами, хотя обычно Эстелла не общалась с
американцами. Подобно большинству романистов, она была мещанкой с умеренными