"Мор Йокаи. Сыновья человека с каменным сердцем" - читать интересную книгу автора

глаза, сжал губы, не дожидаясь, как прочие смертные, что ему облегчат
переход в потусторонний мир, и вручил свою несломленную душу великому
властителю тьмы; он отдал ее гордо, беспрекословно, как и подобает
благородному мужу.
А женщина, заметив, что земной путь ее супруга окончен, упала на колени
и, положив на исписанный лист бумаги скрещенные руки, обратилась с мольбой к
небу:
- Услышь меня, господи, и прости его бедную душу! Прояви к нему милость
свою на том свете... А я, я клянусь тебе, что отрину все дурное, что он
завещал мне в свой смертный час! Помоги мне в этом, о всемогущий боже!..
...Ужасающий нечеловеческий вопль раздался в это мгновение в тиши
комнаты.
Женщина со страхом и содроганием взглянула на лежащего в постели
мертвеца.
Прежде сомкнутые уста его зияли теперь раскрытой ямой, смежившиеся было
очи вновь широко раскрылись, правая рука, спокойно лежавшая до того на
груди, была занесена над головою.
Быть может, это душа его, возносясь на небо, столкнулась о посланной во
след ей молитвой и, докинув небесные пределы, своротив со звездного пути,
возвратилась в свое земное вместилище, чтобы посмертным криком заявить о
последнем негодующем протесте человека с каменным сердцем.

Надгробная молитва

Похороны человека с каменным сердцем состоялись лишь неделю спустя. Все
это время покойник, набальзамированный, лежал в зале, словно какой-нибудь
великий князь. Нужно было немало времени, чтобы его многочисленные знатные
друзья смогли отдать ему последние почести, чтобы милостивые и всемилостивые
господа успели написать надгробные речи, ковровщики и гербописцы -
изготовить украшения, а капельмейстеры высшей семинарии - отрепетировать и
выучить новые траурные мелодии в честь усопшего вельможи.
На своем веку я повидал немало похорон. В школьные годы я обладал
довольно приличным дискантом; ученики первых трех классов гимназии обычно
провожали своим пением всех покойников прихода - богатых и бедных. Вот
почему я видел много пышных и скромных похорон - с проповедью и отходной, с
гражданской панихидой и простой молитвой; но ни одни из похорон я не мог бы
описать. Повсюду я наблюдал одно и то же: скорбные фигуры людей брели за
гробом; иногда их вели под руки, иногда - предоставляли самим себе; зрелище
похорон везде одинаково. Скорбь богатого так же мрачна, как скорбь бедняка,
по крайней мере мне никогда не удавалось уловить разницу...
Помню только, что надгробное слово епископа было очень длинным. Оно и
до сего дня валяется где-нибудь в архивах, напечатанное на блестящем черном
папирусе серебряными буквами; помню еще, что пока продолжалось прощание с
покойником, сиятельная вдова плакала так же, как плачет любая вдова бедного
землепашца.
- Наконец-то выплачется бедняжка, - шепнул своему соседу один из
высокопоставленных господ, сидевший на первой скамье в церкви. - Ведь прежде
она не смела даже плакать.
- Покойник воистину был человек с каменным сердцем, - отвечал тот. - Он
не разрешал жене пролить ни единой слезинки, даже когда ей бывало очень