"Айрис Джоансен. Тайна античных свитков (fb2)" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)9— Старик у меня, — сообщил Викман, едва Грозак снял трубку. — Что с ним делать? Грозак был доволен. Вот это я понимаю, расторопность. Это было правильное решение — обратиться к Викману. Всего несколько дней, а уже сполна отработал свой гонорар. Ну, не совсем сполна. — Он написал записку? — Она у меня. — Тогда пора заканчивать. — Каким образом? Грозак подумал. Для максимального эффекта надо вызвать шок, страх и ужас. — Каким образом? — переспросил Викман. — Я думаю. И тут его осенило. Вечером Джо позвонил Еве. — Пришли кое-какие сведения на Грозака, — сообщил он. — Новости плохие. — Это было ясно из того, что Тревор сказал Джейн. Поподробнее можно? — Никаких подробностей нет. ФБР засекретило его файл в базе данных. — Почему? — Думаю, по той же причине, по какой мне не удалось проникнуть в файл Тревора в Интерполе. — Повисла пауза. — Причем ЦРУ заблокировало мне доступ к данным с головокружительной скоростью. А еще через пять минут мне уже звонило начальство и интересовалось, какого черта я лезу в секретные материалы. Эти сайты постоянно отслеживаются. Ева почувствовала озноб. — Ну, хоть что-нибудь тебе удалось найти? — Удалось залезть в полицейское досье Грозака. Он родился во Флориде, в Майами. И уже к тринадцати годам имел привод. Как член экстремистской молодежной группировки. На их счету целая серия зверских преступлений на почве расовой ненависти — от изнасилования и пыток девочки-негритянки до участия в избиении торговца-еврея. В четырнадцать лет его отправили в колонию для несовершеннолетних, и знаешь за что? За убийство полицейского латиноамериканского происхождения. В восемнадцать лет вышел досрочно и исчез с горизонта. Это было двадцать с лишним лет назад. — Он должен был расширить сферу деятельности, раз попал в поле зрения ЦРУ, — предположила Ева, поеживаясь. — Преступления на почве ненависти. Ты прав, это плохая новость. — Такое впечатление, что он уже тогда был зол на весь мир. И по мнению наблюдавшего его психолога, это ненависть лишь окрепла. — Тогда какого черта они его выпустили? — Так работает наша система. Каждому малолетнему убийце дается шанс убить снова. Очень по-американски! — И, если верить Тревору, теперь он убил Майка. Господи, какая несправедливость! — Ева прерывисто вздохнула. — Джейн прямо сейчас позвоним? — Надо подождать, пока разузнаем побольше. Что толку знать, каков он был в детстве! Надо добыть данные посвежее. Может, как раз Джейн нам в этом и поможет. Уверен, что она не сидит сложа руки. — По городскому телефону звонил Венабл, — доложил Бартлет, выходя из библиотеки навстречу Джейн и Тревору. Они как раз вернулись с прогулки. — Говорит, не смог дозвониться тебе по мобильнику. Я, кстати, тоже. — Я его отключил. Рассудил, что имею право побыть час в покое. Что-нибудь важное? — Он не сказал. Но у меня такое впечатление: все, что бы он ни делал, он считает крайне важным. — Бартлет повернулся к девушке: — Ты не ужинала. Соорудить тебе сандвич? — Нет, я есть не хочу. — Джейн шагнула на лестницу. — Пойду спать. Если, конечно, вы не хотите мне рассказать, кто такой Венабл. — Человек, разделяющий наши опасения относительно Грозака, — ответил Тревор. — К несчастью, он не знает, что с этими опасениями делать. — А ты знаешь? — Еще бы! — Он двинулся через холл. — Но когда такие вот Венаблы крутятся под ногами, все значительно усложняется. — Но ты же сам его к себе подпускаешь! — Джейн остановилась, не сделав и трех шагов. — Вот что, Тревор, я больше не дам использовать себя втемную. Мне это надоело. Ты воспользовался Цирой как приманкой, чтобы я не слишком задумывалась о Грозаке, и я тебе это позволила, потому что она действительно для меня много значит. Я тебе сразу сказала: несколько дней, не больше! Время истекло. — Если быть точнее, Цира не была приманкой. — Тревор вгляделся в ее лицо. — Но ты права, все это затянулось. Тебе пора начать мне верить. Будем над этим работать. — Тревор улыбнулся. — Завтра и начнем. — И исчез за дверями библиотеки. «Зачем он только принял вызов», — устало подумала Джейн. В ней бушевали эмоции — замешательство, досада. Вечер получился слишком напряженным, пришлось бороться со своим влечением. На обратном пути со стадиона она с трудом сохраняла самообладание. Шагая бок о бок с Тревором, Джейн отчетливо чувствовала, как реагирует на его близость ее тело. Как это глупо! Она же не малоопытная девчонка, какой была при их первой встрече. — Знаешь, а ты можешь ему доверять, — серьезно проговорил Бартлет. — Он, конечно, сумасброд, но в серьезных делах ни разу меня не подводил. — Да что вы говорите? Но у вас с ним несколько иные отношения, так ведь? Спокойной ночи. — Спокойной ночи. — Он направился к библиотеке. — До завтра. Завтра. Завтра первым делом она пойдет в кабинет к Марио и пробудет там, пока внутренне не будет готова встретиться с Тревором. С Марио ей так спокойно, ей необходим этот покой. А сейчас она уснет и выкинет Тревора из головы. Постарается забыть, до чего же ей хочется к нему прикоснуться. Прикоснуться? Да уж… Ей хочется утянуть его в постель и отдаться дикой, безудержной страсти. Но это будет самой большой ошибкой. Необходимо сохранять ясность мысли, а если она вступит с Тревором в интимные отношения, вряд ли ей это удастся. Ни один мужчина не вызывал у Джейн такой реакции, и сейчас между ними снова возникло это непреодолимое влечение. Как и четыре года назад. Нельзя, чтобы оно одержало над ней верх. Тогда перестань думать о том, как вы сидели рядом на большом валуне. Сосредочь свои мысли на Венабле. Когда Бартлет вошел, Тревор как раз положил трубку. Бартлет поднял брови. — Быстро ты. Что он там? Опять все сгущает? — Возможно. — Тревор задумчиво хмурил лоб. — Но меня больше устраивает такой вариант, чем если бы он сидел сложа руки и ни на что не обращал внимания, как Сэбот. — А в чем дело-то? — Куинн пытался вскрыть досье ЦРУ на Грозака, вот Венабл и заволновался. — Он развел руками. — Это было неизбежно. Куинн — бывший фэбээровец, у него остались связи. Рано или поздно он доберется до нужной ему информации. Когда это случится, придется разбираться. — И это все, что хотел Венабл? Тревор покачал головой: — Еще сказал, что его швейцарский осведомитель сообщил, что кое-что интересное происходит в Люцерне. — Что именно? Неужели Грозак? — Едва ли. Но исключать нельзя. Бартлет задумался: — Тебя это беспокоит. — Грозак меня всегда беспокоит, если я не понимаю, где он собирается нанести удар. — А вдруг осведомитель Венабла неверно все истолковал? — А вдруг верно? — Тревор привалился к спинке, прокручивая в уме возможные варианты. — Люцерн… — Джок выйдет к фонтану, — сказал Макдаф, подойдя к Джейн. — Устраивает. — Хорошо. — Она послушно опустилась на бортик фонтана и открыла альбом. — Когда он будет? — Через пару минут. Поливает цветы. — Макдаф нахмурился. — Что это ты делаешь? — Вас рисую. Терпеть не могу терять время. — Ее карандаш резво бегал по бумаге. — У вас очень интересное лицо. Как из скалы высеченное, только вот рот… — Джейн оттенила скулы. — Кого-то вы мне напоминаете, это я с первой секунды поняла. Никогда не смотрели сериал «Горец»? — Нет, бог миловал. — А вы похожи на исполнителя главной роли. — Этого только не хватало! — Он отлично сыграл. — Девушка лукаво улыбнулась и задумалась, как далеко удастся зайти. — И красавчик, каких поискать. Макдаф глотать наживку не стал. — Тебе следует рисовать Джока, а не меня. — Я просто разминаюсь. Это как разогревать мышцы перед забегом. — Она помолчала. — Между прочим, вечером Тревор водил меня на стадион. — Я знаю. — Откуда? Макдаф не ответил. — Ах, ну да. Тревор говорил, у вас тут под каждым кустом свои люди. — Она вгляделась в рисунок. — Тяжело, наверное, сдавать чужим людям такой дом. Я росла на улице, у меня никогда не было того, что принято называть родным домом. Но вчера я, кажется, начала понимать, каким он должен быть. — Она оторвала взгляд от наброска. — И Тревор, по-моему, тоже. Потому он так любит ваш стадион. Шотландец пожал плечами: — Вот пускай и радуется, пока дают. Я скоро этот дом у него отберу. — Каким способом? — Любым доступным. — Но Тревор говорит, ваша семья вынуждена сдавать замок из финансовых соображений. — Вот тебе и способ. — Рассчитываете на золото Циры? — Сдается мне, за этим золотом мы все гоняемся. И я не исключение. — И поэтому вас беспокоит этот Грозак? — А что Тревор сказал? — Велел у вас спросить. Улыбка чуть тронула его губы. — Рад, что он держит слово. — А я совсем не рада. Я хочу знать, какое отношение ко всему этому имеет Грозак. Тоже в золоте дело? Макдаф ушел от ответа. — Золото — весомый мотив для любого человека, особенно для того, кто так нуждается в средствах, как я. — Он скользнул взглядом поверх головы Джейн. — А вот и Джок. — Макдаф сделал выразительное лицо. — Постарайся в его присутствии быть аккуратнее в выражениях на мой счет. Это в наших общих интересах. Джейн обернулась. Паренек с улыбкой шагал к ним. Лицо его выражало радостное нетерпение. Бог ты мой, какое лицо… Джейн машинально перевернула страницу в альбоме. — Доброе утро, Джок! Хорошо спалось? — Нет. Мне сны снятся. А тебе, Джейн? — Бывает. — Она принялась за рисунок. Интересно, удастся ей передать беспокойство, прячущееся за этой улыбкой? А надо ли? Беззащитность Джока столь очевидна, что изображать ее как-то немилосердно. — И что, тебе плохие сны снятся? — В последнее время не такие плохие, как раньше. — Он смотрел на Макдафа с такой преданностью, что Джейн только покачала головой. — Теперь сны стали лучше. Правда, сэр! Честно! — Хотелось бы верить, — проворчал Макдаф. — Я же говорю, все в твоих руках. Надо только проявить волю. — Он сел на бортик фонтана. — Ну, хватит на меня таращиться, дай человеку рисовать. — Слушаюсь, сэр. — Он повернулся к Джейн: — Что от меня требуется? — Ничего. — Она посмотрела на набросок. — Держись естественно. Разговаривай со мной. Расскажи мне про свои цветы… — Доброе утро! — поздоровалась Джейн, входя к Марио с подносом в руках. — Как у тебя сегодня дела продвигаются? — При виде пачки бумаг на его столе она удивленно тряхнула головой. — Судя по всему, ты либо рано встал, либо поздно лег. В любом случае небольшой перерыв и чашка кофе тебе явно не повредят. Молодой человек кивнул: — Спасибо. Вообще-то, я сегодня почти не спал и, кажется, выпил уже слишком много кофе. — Он потянулся к кофейнику. — Но это не означает, что откажусь. Джейн внимательно на него посмотрела: — Увлекся, да? — Опять такие интересные вещи пошли… — Он отпил из кружки. — Часами сидишь и мучительно пытаешься понять, а потом вдруг все открывается. — Марио радостно улыбнулся. — Как в театре, когда занавес раздвигается и начинается спектакль. Интересно… Он бросил взгляд на статую. — От Циры никогда не устаешь. — Он перевел глаза на ксерокопию текста у себя на столе. — Надо позвать Тревора. Кажется, я нашел то, что ему нужно. — Насчет золота? — Да. Все, что касается золота, его крайне интересует. — Марио сдвинул брови. — Нет, подожду лучше, пока не будет готов окончательный вариант. Надо проверить кое-какие вставки. Я должен убедиться, что… — Вам почта. — В дверях стоял Тревор, в руках у него был небольшой сверток и два конверта. — Это все тебе, Марио. Только что доставил посыльный. — Он подошел к столу. — Ты кого-нибудь знаешь в Люцерне? Тревор говорил бесстрастным тоном, но Джейн почувствовала его напряжение. — Из Люцерна? — Марио уставился на посылку. — Мне? — Я же сказал. — Тревор недовольно дернул губой. — Вскрывай! У Джейн по спине побежал холодок. Она знала, как скрупулезен Тревор в любых вопросах безопасности, и происходящее ей активно не нравилось. Что-то тут не так! — А ты эту почту проверил? — поинтересовалась она. — Естественно. — Тревор не сводил глаз с лица переводчика. — Ни взрывчатки, ни сыпучих веществ не обнаружено. — Тогда почему ты… — Она умолкла, глядя, как Марио вскрывает и начинает читать письмо. — Может, бомба и была, но только раньше, — пробормотал Тревор. Джейн поняла. По мере того как Марио пробегал глазами письмо, замешательство на его лице сменялось ужасом. — Марио, что случилось? Что-то не так? — Все не так! — Он поднял глаза. — Все! Как вы можете? Почему вы мне остальные письма не передавали? А, Тревор? — Какие письма? — удивился тот. — Мне надо просмотреть пленку. — Он судорожно вскрыл пакет и достал черную видеокассету. — Где тут видак? — В библиотеке, — сказал Тревор. — Я пойду с тобой и налажу. — Нет, я уж сам, — отрывисто произнес Марио. — Мне ваша помощь не понадобится. — Он бегом бросился из кабинета. — Что случилось? — спросила Джейн и тоже поднялась. — Не знаю, но намерен выяснить. — Тревор подошел к столу и взял в руки письмо. Джейн неодобрительно нахмурила брови. — Читать чужие письма? — Подай на меня в суд. — Тревор уже читал. — Подозреваю, что это послание в мой адрес. Марио был только… Черт! — Он швырнул ей письмо и устремился к двери. — Прочти! Сукин сын… Джейн подняла письмо. Ниже рукописного текста было добавлено на машинке: Пленка! — Господи! — Джейн бросилась вон. Из библиотеки доносились рыдания. — О боже! На экране было темно. Марио сидел, низко опустив голову, плечи у него вздрагивали. — Санта Мария! Боже милосердный! Тревор легонько взял его за плечо: — Марио, прости ради бога. — Не прикасайтесь ко мне! — Юноша отшатнулся. — Они его зарезали, как на бойне. Вы дали им его убить! — По его щекам катились слезы. — Он был старый человек. Всю жизнь работал, не разгибая спины, и заслужил спокойную старость. Он не заслужил того, чтобы так… — Он едва мог говорить. — Господи, что же они с ним сделали! — Он метнулся мимо Джейн и выбежал в коридор. Он ее даже не заметил. Джейн уставилась в мерцающий экран. Ей не хотелось этого знать, но она все же спросила: — Что с ним сделали? — Отрезали голову. — Что?! — Она посмотрела на Тревора. — Отрезали голову?! — Варварство, да? — У него скривились губы. — Еще и с выкрутасами: голову выставили напоказ. Джейн стало нехорошо. Это даже не варварство, это деяние настоящего монстра. Бедный Марио! — Это Грозак? — Не сам. Палач был в маске, но телосложение другое. И ростом повыше. Джейн потерла висок. Голова плохо соображала, перед глазами живо стояла нарисованная Тревором сцена. — Он сказал… какие-то письма? — Никаких писем не было. Это первое письмо, пришедшее на имя Марио с того дня, как он прибыл сюда. — Тогда зачем Грозаку… — Ему надо было вставить нам палку в колеса, — отрывисто произнес Тревор. — Марио был нужен мне как переводчик, а Грозак захотел меня остановить или, на худой конец, замедлить наше продвижение, чтобы выиграть время и успеть сделать следующий ход. Стоит Марио поверить, что я из каких-то своих соображений утаивал от него письма насчет выкупа — и Грозак, считай, своего добился. — Он обезглавил старика, не дав никому возможности внести за него деньги? — Выкуп ему был не нужен. Это бы затянуло дело, а у Грозака лишнего времени нет. Ему надо во что бы то ни стало остановить перевод. И он нашел для этого самый быстрый и эффективный способ. — Отец… — Какая-то мысль вертелась в голове у Джейн. Что-то из сказанного Марио в день ее приезда. — А разве он не говорил, что у него нет близких родственников? Это же было одним из твоих условий. — Выходит, соврал. Глупец… — Лицо Тревора исказилось от боли, он переживал случившееся не меньше самого Марио. — Даже шанса мне не оставил! Я бы мог… — Он достал мобильник и набрал номер. — Бреннер, я в библиотеке. Ты мне нужен срочно! — Он дал отбой. — Джейн, ступай. — Почему? — Потому что я буду показывать Бреннеру пленку. Не думаю, что тебе стоит это видеть. Она в ужасе повернулась к нему. — Зачем тебе это надо? — Между нами говоря, нам с Бреннером приходилось сталкиваться почти со всеми отморозками, с которыми стал бы работать Грозак. Если внимательно пересмотреть эту пленку, может, мы кого и узнаем. — И у тебя хватит сил сидеть и смотреть… — Джейн знала ответ. И понимала, что значит «надо».Только крутить раз за разом такую запись — на это и у самого черствого духу не хватит. — Это так необходимо? — Я не допущу, чтобы Грозак получил все, что хочет, и при этом задаром. — Вошел Бреннер, и Тревор устало повторил: — Джейн, уходи. Если что-то будет, я тебе сообщу. Она колебалась. — Ты ничего не можешь сделать! — сказал Тревор. — Будешь нам только мешать. Он не хотел, чтобы она это видела. Господи, она и сама этого не хотела. Он прав, от ее присутствия толку не будет. Девушка повернулась и направилась к выходу. — Пойду посмотрю, не нужно ли Марио помочь. На негнущихся ногах Джейн пересекла холл и поднялась по лестнице. Она уже знала, что Грозак негодяй, но это было злодейство иного рода. Содеянное потрясало холодной жестокостью… Что он за чудовище? Как она и ожидала, в кабинете Марио не было. Конечно! Он не может видеть работу, которая стоила жизни его отцу. Она постучала в дверь соседней спальни. — Марио? — Уходи! Джейн захотелось подчиниться. Ему, наверное, нужно время побыть одному и оправиться от шока. Нет, нельзя оставлять его одного в такой момент! Она решительно открыла дверь. Марио сидел в кресле, слезы уже высохли, но лицо его окаменело. Джейн шагнула в комнату. — Я ненадолго. Я только хотела сказать: я на твоей стороне. И если тебе нужно выговориться… — Ты мне не нужна. Мне теперь никто не нужен! — Он испепелял Джейн гневным взглядом. — Ты знала про эти письма? — Никаких писем не было, — твердо проговорила Джейн. — Грозак хотел, чтобы ты так считал. Специально, чтобы поссорить тебя с Тревором, чтобы ты прекратил работу. Марио с сомнением покачал головой. — Это правда! Клянусь тебе! — сказала Джейн. — Грозак страшный человек. Вот почему Тревор не хотел, чтобы у него была мишень. — Он дал ему убить моего отца! — Ты же мне сам говорил, что сказал Тревору, что у тебя близких родственников нет. Переводчик отвел глаза. — Иначе он бы меня не взял. Было же ясно, что ему требуется. И это не была ложь в строгом смысле. Моя мама развелась с отцом задолго до смерти. Потом он переехал в Люцерн, и я с ним почти не общался. — Голос у юноши дрогнул. — Но я его любил. Надо было чаще с ним видеться! Все некогда было… — Он дрожащей рукой прикрыл глаза. — А теперь я позволил Тревору его убить. — Его убил Грозак. Тревор даже не знал о существовании твоего отца. Ты сам скрыл это от него. — А письма? Не надо с ним спорить. Он сейчас сам не свой. Еще бы, такой кошмар! Джейн вспомнила лицо Тревора, когда он стоял в библиотеке. Молчание — знак согласия, а с Тревором она так поступить не может. — Послушай, что я тебе скажу. — Она опустилась перед несчастным юношей на колени и отняла руку от его лица. — Посмотри на меня! Ты сейчас несправедлив, и я не могу это так оставить. Думаю, Грозак на это и рассчитывал — что ты станешь винить во всем Тревора. Он тебя обманул, купил. А ты купился. Марио помотал головой. — Ты сейчас ищешь, на кого бы возложить ответственность, а Тревор — вот он, рядышком! Марио с презрением и недоумением воззрился на нее. — И ты веришь Тревору? Ты ему действительно веришь?! Она хранила молчание. Задай он такой вопрос вчера — она бы не знала, что ответить. А что, собственно, изменилось? Ее ответ прозвучал уверенно. Ужас и потрясение от чудовищной расправы со стариком смели все сомнения и замешательство, и впервые после встречи с Тревором перед университетским общежитием ею руководила собственная интуиция, а не эмоции. — Да, — медленно проговорила Джейн. — Я ему верю. — Викман? — спросил Тревор, останавливая воспроизведение. — Рост его. Бреннер прищурился. — А мне показалось, Рендл. Мне кажется, Викман не такой худой. Правда, ты с ним больше встречался, да? — Дважды. Один раз в Риме, потом — в Копенгагене. Скользкий тип. И все в нем какое-то скользкое. Манера говорить, манера двигаться… — Помню, как же! Но Рендл все же поуже в кости. — Человек может и похудеть. А вот движения остаются. — Он нажал кнопку перемотки. — Но, может быть, ты и прав. Давай еще раз посмотрим. Бреннер скривился. Его чувства были Тревору понятны. Он и сам много видел зверств в жизни, но от одного вида этого затравленного старика его начинало мутить. — Надо точно знать, с кем мы имеем дело. — И нейтрализовать? Тревор коротко кивнул: — Особенно если это Викман. Он мастер своего дела, и я не хочу, чтобы он обратил свое мастерство против Джейн или кого-то из нас. — Он пустил запись, на экране снова возникло лицо Эдуардо — Так что, если понадобится, будем смотреть эту проклятую пленку, пока не ослепнем. Так Викман или Рендл? |
||
|