"Борис Степанович Житков. Пекарня (детск.)" - читать интересную книгу автора

я ни ошибся, мы выйдем наверх обязательно внутри кладовой.
Но если мои расчеты неверны? Если планы, которые были у меня в руках,
сняты неточно? Если мы действительно попадем в караульное помещение? На
секунду я оледенел от этой мысли, но даю слово: на одну секунду, а потом мне
становилось опять все равно.
Я сам забил кол в том месте, откуда мы должны рыть яму вверх. Теперь я
сидел в конторе и каждые десять минут поглядывал на часы. Я знал, что был
вечер, а в девять часов было назначено начать работу вверх. Чтобы скоротать
время, я требовал то кофе, то еды.
В половине девятого Земляк снова взял рулетку и опять пошел промерять,
не знаю, вероятно, в сотый раз. Потом он подошел ко мне, молча глядел на
меня. Минуты с три, не больше.
Но тут открылся люк, и стали спускаться люди.
Теперь командовал кривой.
Впереди пошли три землекопа, за ними какой-то человек, которого я
раньше не видел, потом Земляк, за ним Старичок, потом кривой велел идти мне.
Требовать иного порядка я не смел: обогнать Старичка и пойти впереди
него в этом узком проходе было невозможно. Сердце мое колотилось от досады и
злобы, но делать было нечего.
Наконец все остановились. Я слышал, как впереди начали работать
землекопы. До верха должно было оставаться не больше полсажени. Я слышал,
как лопата царапнула по цементному полу подвала. Вот осторожно садят ломом.
Стуку было очень мало.
Цемент легко треснул. Большие куски передавали с рук на руки. Говорили
шепотом. Старичок двинулся впереди меня. Я понял, что дыра пробита.
Но пройти в дыру мне не дал кривой. Он цепко схватил меня за ногу.
"Ага, вот оно!" - подумал я. Я ждал удара кинжалом и прикрыл руками
шею.
- Стой здесь со мной, - шептал кривой. - Там пол работают.
Действительно, я слышал, как наверху ломали. Я закрыл глаза, хотя все
равно было темно. Я скорчившись сидел на куче земли и слышал, как кто-то
рядом со мной хрипло дышал. Сверху что-то говорили по-кавказски.
Куда попали? Может быть, в общий зал, а может быть, в глухое помещение
архива? Я старался не думать, но это было так трудно. Мне хотелось крикнуть
Земляку: "Ну как?" Но я боялся пошевелиться. Кривой все крепче жал мою ногу,
он накрутил на кулак штанину и вертел ее все туже и туже.
Наверху все замолкло. Я не знал, куда они провалились. Мне казалось,
что время запуталось в этой темноте, стало на месте как вкопанное. Да и не
все ли равно! Я решил, что больше уж никогда не увижу свет. Наконец я
услышал осторожные голоса.
Кривой совсем было насел на меня, но теперь он поднялся и тащил меня
назад. Мы стали пятиться.
Я снова начал беспокойно думать, что значит это отступление. Голоса
впереди глухо гудели. Вдруг я увидел, как вдоль по тоннелю что-то
пересовывали от одного к другому. Вот оно уже у Старичка в руках, вот он
переталкивает мне, говорит:
- Давай дальше.
Я пропихнул кривому плотный сверток, кило с пять весом. Потом пошло
больше и больше.
Я понял, конечно: удача. Это деньги.