"Дэвид Джерролд. В зоне сотрясения" - читать интересную книгу автора

- Когда отец тебя выгнал?
- Два дня назад.
- И ты проторчал два дня на улице?
- Да.
- Вот скотина твой папаша!
- Да нет, по-своему, он прав.
- Нет, не прав. Человек, который выкидывает своего ребенка на улицу, не
может быть прав.
Мэтт не отвечает. Он разрывается между глубоко укоренившимся чувством
преданности семье и благодарностью человеку, который пытается его понять. Он
боится возражать.
Мы подходим к лестнице. Я медлю. Зачем я это делаю? Раздраженно бросаю:
- Потому что я такой человек.
- Что? - Мэтт удивленно смотрит на меня.
- Прости. Ругаюсь сам с собой. Последний аргумент в споре.
- А! - Он поднимается за мной по ступенькам.
Мэтт оглядывает квартиру, смотрит на схемы, развешанные на стенках.
Радуюсь, что спрятал фотографии. Парень был бы крайне удивлен, если б увидел
здесь свой портрет.
- Ты коп?
- Нет. Я... исследователь.
- Эти штуки выглядят как... в каком-то детективе. Что ты изучаешь?
- Схемы передвижения. Это... хм... социология. Мы изучаем сообщество
геев.
- Никогда не слыхал, чтобы это так называлось. "Сообщество геев".
- Ну, так пока говорят не часто. - (Пока так вообще не говорят.) - Но
никто еще не изучал, что там происходит, и поэтому...
- Ты ведь не гей, правда?
На это нелегко ответить. Я и сам не знаю. Ночь здесь длится вечно. День
только неприятный перерыв. - Послушай, давай не сейчас. О'кей?
- О'кей.
Я кормлю его. Мы какое-то время болтаем. О всякой чепухе. В основном о
еде. Еда в кафетериях. В ресторане. Армейская пища. Клубы-столовые.
Армейский сухой паек. Фастфуд. И просто нормальная еда. Места, где мы
бывали. Гавайи. "Диснейленд". Сан-Франциско. Лас-Вегас. Семья Мэтта
путешествовала больше, чем моя. Он знает ближайшие окрестности лучше меня.
В конце концов мы оба спохватываемся, что уже поздно. Мэтт идет в душ.
Я кидаю ему пижаму, она слишком велика для него, но ничего другого нет, и
несу его одежду в прачечную. Футболка, синие джинсы, белые спортивные носки,
розовые трусики - мягкий нейлон со скромной кружевной отделкой. Вот так.
Милый паренек. На самом деле слишком милый. Вот черт! Однако
неисповедимы пути Господни. Кто знает? Может быть, он станет бравым воякой.
Когда я возвращаюсь в комнату, Мэтт уже спит, свернувшись на диване.
Вторая спальня располагается в офисе. Деревянный стол, электрическая
пишущая машинка, кресло, запирающийся шкаф для документов. Некоторое время я
буду бодрствовать, печатая отчеты для Джорджии. Бог знает, что она подумает
о моем сегодняшнем поступке. Но мне все равно надо сунуть барахло Мэтта в
сушилку, и пройдет почти час, прежде чем я выложу его на кресло и смогу
завалиться в собственную постель.
Джорджия научила меня, как надо писать отчеты. Сперва перечисляешь