"Джером К.Джером. Следует ли женатому человеку играть в гольф?" - читать интересную книгу автора

Если ему удается) загнать мяч в угол, дважды поднять его в воздух на бегу и
оба раза принять на голову, дальнейшее, по-видимому, перестает его
интересовать. Пусть мяч забирает кто угодно; он сделал свое дело и счастлив.
Говорят, что в Бельгии вводится крикет; я приложу все старания, чтобы
попасть на первую игру. Боюсь только, что неопытные бельгийцы будут первое
время останавливать крикетные мячи головой. Убеждение, что голова - наиболее
подходящий орган для игры в мяч, очевидно, у бельгийца в крови. Моя голова,
рассуждает он, кругла и тверда; мяч тоже. Какая другая часть человеческого
тела лучше приспособлена для того, чтобы принимать и останавливать его?
Гольф еще не вошел в моду, но теннис прочно укоренился от
Санкт-Петербурга до Бордо. Немцы, со свойственной им основательностью,
трудятся в поте лица. Университетские профессора и тучные майоры, встав рано
утром, нанимают мальчишек и отрабатывают драйвы слева и удары с лета. Но для
французов теннис - пока еще только игра. Им свойственна веселая,
непринужденная манера игры, которая так шокирует англичан.
Подачи французского партнера немало удивляют вас. Случайный перелет за
линию на какой-нибудь ярд бывает у всякого игрока, но этот человек,
по-видимому, поставил перед собой цель перебить все окна. Вы уже готовы
протестовать, но в этот момент веселый смех и бурные аплодисменты зрителей
объясняют ваше заблуждение. Он вовсе не стремился подать мяч; он стремился
попасть в человека на соседнем корте, который отошел в сторону, чтобы
завязать шнурок. В конце концов это ему удалось. Он попал этому человеку в
поясницу и сбил его с ног. Присутствующие знатоки приходят к единодушному
заключению, что более точный удар попросту невозможен. Сам Догерти никогда
не был вознагражден более шумными аплодисментами. Доволен даже тот человек,
которого сбили с ног; из этого видно, на что способен француз, когда он
всерьез берется за игру.
Но честь француза требует удовлетворения. Он забывает о шнурке, он
забывает об игре. Он собирает все мячи, какие только удается найти: свой
мяч, ваш мяч, любой мяч, который оказывается под рукой. И тогда он начинает
ответный матч. В этот момент лучше всего заползти за сетку. Большинство
игроков именно так и поступает; более робкие направляются в помещение клуба,
где заказывают себе кофе и закуривают сигареты. Через некоторое время оба
игрока чувствуют себя удовлетворенными. Тогда остальные собираются вокруг
них и требуют обратно свои мячи. Это сама по себе неплохая игра. Каждый
стремится захватить возможно больше своих и чужих мячей - предпочтительно
чужих - и начинает бегать с ними по корту, преследуемый улюлюкающими
владельцами.
Примерно через полчаса, когда все смертельно устанут, игра -
первоначальная игра - возобновляется. Вы интересуетесь, какой счет; ваш
партнер быстро отвечает, что счет "сорок-пятнадцать". Оба ваши противника
бросаются к сетке, где, по-видимому, сейчас начнется драка. Но происходит
лишь дружеская перебранка; они сильно сомневаются, чтобы счет был
"сорок-пятнадцать". "Пятнадцать-сорок" - вот это вполне возможно; такой счет
они и предлагают принять в качестве компромисса. Прения заканчиваются
соглашением, что счет "ровно". Так как дело редко обходится без подобного
инцидента где-нибудь посередине игры, счет обычно бывает "ровно". Таким
образом, обе стороны удовлетворены; никто не выигрывает партию, и никто не
проигрывает. Одной игры вполне хватает на целый день.
Кроме того, серьезный игрок неизбежно теряется, по временам неожиданно