"Джером К.Джером. Должны ли писатели говорить правду?" - читать интересную книгу автора

Я прекрасно помню ту бурю негодования, которую обрушили на "Африканскую
ферму" миссис Гранди и ее в те времена многочисленные, но сейчас, к
счастью, поубавившиеся в числе единомышленники. Эту книгу, дескать, нельзя
дать в руки молодому человеку или благовоспитанной барышне. Но юноши и
девушки жадно протягивали к ней руки и хватались за нее, как за поводыря в
дебрях жизни. У этой самой миссис Гранди есть одна нелепая идейка: молодые
люди и девушки ни в коем случае не должны мыслить, а вся литература, чуть
выходящая за рамки светских условностей, должна быть убрана подальше от их
глаз.
Иной раз мне доставляет удовольствие проскакать галопом по истории
верхом на помеле сэра Вальтера Скотта. В другое время приятно посидеть и
побеседовать с мудрой Джордж Элиот. С террас ее сада я смотрю вниз на
Лоумшир и его ничем не примечательных уроженцев, а она рассказывает мне
своим спокойным низким голосом о мятущихся сердцах, скрытых под
вельветовыми куртками и кружевными пелеринками.
А как можно не любить Теккерея, этого остроумнейшего и добрейшего
человека, хотя и чуть-чуть сноба! Есть что-то трогательное в ужасе этого
добряка перед снобизмом, которому он и сам был подвержен. Не была ли эта
черта показной, не прикрывал ли он ею, сам того не сознавая, врожденную
застенчивость? Все его герои я героини непременно благородны, - вполне
подходящая компания для благородных читательниц и читателей. Для него
платье слишком часто определяет человека. Даже накладные икры "Джеймса де
ля Плюша" казались ему настоящими мужскими ногами, - ведь он не видел
дальше шелковых чулок. Теккерей жил и умер в Клубленде. Чувствуется, что
весь его мир умещался между Темпл-Бар на востоке и Парк-Лейн на западе; но
он показал нам все хорошее, что есть в Клубленде, и во имя тех великих
душою джентльменов и нежных сердцем леди, которых его добрые глаза
разглядели в этой небольшой части Лондона, не чересчур перенаселенной
благородными джентльменами и нежными леди, будем относиться к нему с
уважением.
"Том Джонс", "Перигрин Пикль" и "Тристрам Шенди" - все это книги,
чтение которых может пойти человеку на пользу, если читать их с умом. Они
учат его тому, что литература, чтобы быть реальной силой, должна
показывать все стороны жизни и что мы ни к чему путному не придем, если
будем глупейшим образом делать вид, будто мы сами всегда безупречны и
добродетельны, и только литературному злодею свойственно сходить с пути
истинного.
Об этом стоит подумать тем, кто пишет книги, и тем, кто их покупает.
Если литературу рассматривать только как средство скоротать досуг, тогда
чем меньше она связана с жизнью, тем лучше. Глядя в правдивое зеркало
природы, мы поневоле предаемся размышлениям; а когда мысль входит в дверь,
самоуспокоение вылетает в окно. Должен ли роман (или пьеса) будить в нас
мысли и ставить жизненные проблемы? Или он должен уводить нас с пыльных
дорог реального мира на цветущие луга мира грез? Тогда пусть наши герои и
героини будут не такими, какими люди бывают в действительности, а такими,
какими им следовало бы быть. Пусть Анджелина пребудет безупречной, а Эдвин
неизменно сохраняет верность. Пусть в последней главе добродетель
торжествует над пороком, и пусть считается непреложной истиной, что
свадебная церемония разрешает все неразрешимые вопросы.
Очень приятно читать сказки, где принц всегда смел и красив, принцесса